Место для радуги

   Все, о чем я расскажу в следующих нескольких частях моей истории, написано без капли преувеличений, но далеко не каждый счастливый потребитель поверит, что такое может быть на самом деле. По телевизору таких сюжетов не показывают, и тем не менее, это не вымысел, не художественная фантазия и не страшилка - это просто повествование о том, что было и что особенно сильно запомнилось. Ни больше, ни меньше.

  

   Получив статус "нарушителя", я выиграл сразу несколько бесплатных путевок в штрафной изолятор колонии, который сокращенно называется ШИЗО. Название вполне соответствует тому, что там происходит. В первый раз это был ознакомительный тур на двое суток. Не передать словами всё, что чувствуешь, когда тебя зовут с улицы в отряд, ты заходишь в коридор и видишь такую картину: стоит старшина отряда и несколько хлопцев из числа самых ярых активистов. Старшина говорит:

   - Эти осужденные слышали, как ты на улице ругнулся матом.

   Конечно же, матом никто не ругался. До этого я видел, как нечто похожее проделывали с другими "нарушителями". Я понимал, что эти хлопцы четко проинструктированы старшиной и подтвердят всё, что им было сказано. Говорить что-либо бесполезно, сценарий уже заготовлен. Но ответить что-то надо:

   - Старшина, я не ругался матом.

   И тогда старшина рявкает громовым голосом:

   - А вот осужденные говорят, что ругнулся! - и, повернувшись к ним, спрашивает, - Было?

   Те кивают и блеют в один голос:

   - Было, старшина.

   Старшина снимает трубку телефона, соединяющего отряд с дежурной частью:

   - Гражданин начальник, старшина такого-то отряда такой-то. У нас тут осужденный ругается матом.

   Ты молчишь. Что тут можно сказать? Ты знаешь, что любое сказанное слово перевернут против тебя и ещё припишут, что опять ругнулся. Через несколько минут в отряд приходят дяденьки в военной форме и уводят тебя писать объяснительную. Старшина и группа лжесвидетелей, в свою очередь, также пишут бумаги. Как показал печальный опыт, не имеет никакого значения, что ты напишешь - смотреть будут на показания старшины и его бравых хлопцев.

   Потом тебя ведут на "суд" к начальнику колонии. Ты заходишь в кабинет, делаешь доклад, а он смотрит в эти бумаги, которые ему положили на стол, потом поднимает свой взгляд на тебя и спрашивает:

   - Ты зачем матом ругаешься?

   Когда он задает этот вопрос, ты видишь в его глазах, что на самом деле он прекрасно знает, что эти бумаги - липа и что весь процесс отправки человека в ШИЗО полностью инсценирован. Глядя на проглядывающую из глубины его глаз улыбку мясника, ты понимаешь, что вся эта инсценировка исходит именно отсюда, поэтому что-либо говорить бесполезно даже тут. Но ты все равно говоришь:

   - Александр Владимирович (так его зовут), я не ругался матом.

   Произнося эти слова, ты говоришь чистую правду, но правда здесь не имеет никакого веса и значения. Как, впрочем, везде, где правит "система".

   - Пятеро осужденных написали, что слышали, как ты ругался, - восклицает он. -Ты хочешь сказать, они врут?

   Что тут ответить?

   "Что вы, что вы! Как могут врать пятеро прилежных осужденных, стремящихся получить условно-досрочное освобождение".

   Можно попробовать сказать, что это старшина их заставил так написать, но когда ясно осознаешь, что старшина - лишь пешка и, сказав так, ты будешь обвинен ещё и в попытке оговорить старшину отряда - исключительно положительного осужденного, ты понимаешь, что ответить нечего. Ты молчишь.

   - На первый раз, двое суток, - выносит свой великодушный приговор начальник колонии, и тебя выводят из кабинета.

  

   Нужно сказать, что в отличие от других тюрем и лагерей, где действительно иногда случаются серьезные нарушения, такие как драки, поножовщина и бунты, в этой колонии ничего такого в помине нет. Тут нарушение - это плохо заправленная койка или разговор в очереди на умывальник. За это автоматом попадаешь на внеплановую уборку или на какие-нибудь "хозяйственные работы". А произнести любое матерное слово или, скажем, передать кому-нибудь конфетку или пакетик чая - это уже грубое нарушение, за которое можно реально попасть в ШИЗО и быть залитым хлоркой. Такое положение дел создает соответствующую атмосферу - все боятся сказать лишнее слово. Стукачество, в том числе и лжедоносы, здесь называется "работой в активе", которая всячески поощряется и считается чем-то само собой разумеющимся. Хоть я не был в эсэсовских концлагерях, но думаю, что они где-то на одной планке.