Место, где земля закругляется

Игорь выругался, велел девчонке спускаться, прихватил зазубренный топор и сам полез на мачту.

Наверху свистел ветер, палуба внизу, под ногами, сразу показалась маленькой, а столб мачты с лесенкой — чертовски ненадёжными. Игорь, яростно чертыхаясь, мельком оглядел скорченное тело, и принялся перерубать уже надоевшие цепи. Занесла его нелёгкая на этот корабль. Не то работорговцы, не то бандиты… Половина за бортом, половина в цепях. Вот везенье, так везенье.

Он кое-как, рискуя свалиться, сполз по мачте вниз, и, уже не церемонясь, бросил неподвижное тело на палубу.

Тело перекатилось и застыло, раскинув руки. Это был тощий парень, тощий до жалости, с торчащими под загорелой дочерна кожей рёбрами. Из одежды на нём была только замызганная набедренная повязка. Худющие руки и ноги, с выступающими жгутами мускулов, похожими на верёвки, налысо выбритая коричневая голова. Видно, этого парня давно коптили на солнышке и морском ветерке.

— Принеси ему попить, — скомандовал Игорь. У него самого пересохло в горле, но надо было сделать последнее, самое важное — взяться за штурвал. Хотя бы закрепить его, на всякий случай.

— Я тебе не служанка, человек, — Майита вновь оскалила зубы, и он понял, что она не шутит. — Ты меня вытащил из цепей, я благодарна. Да, спасибо тебе. На этом — всё!

— Я принесу, — мелодичным голоском пропела другая девушка. Она выглядела уже гораздо лучше, и теперь стояла у борта, внимательно прислушиваясь к разговору. Её сияющие светлые глаза остановились на Игоре, она улыбнулась. — У меня тоже есть долг, человек.

Под свежим морским ветром, что посвистывал в снастях и неутомимо продувал палубу, платье девушки просохло, волосы уже не свисали мокрыми прядями. Лёгкая ткань колыхалась, развевались под ветром волнистые, уже не похожие на змей волосы, изгибались в улыбке пухлые губы. Но не это привлекло взгляд Игоря. За её спиной, над округлыми плечами, возле нежной белой шеи девушки трепетали полупрозрачные крылья. Четыре радужных, похожих на стрекозиные, крылышка дрожали на ветру, их просвечивало солнце, и бросало едва заметную тень на палубный настил.

Это было уже слишком. Игорь закрыл глаза, взялся обеими руками за мачту и принялся равномерно колотить лбом о твёрдое дерево.

Глава 5

Спасти человека от пасти акулы может и людоед.

Станислав Ежи Лец

Ветер завывал в оснастке. Солнце исчезло. На горизонте громоздились чернильные тучи, похожие на горы грязной ваты. Ветер выдирал из их боков чёрные клочья и гнал по небу, как стадо испуганных овец. Где-то на крае земли вспыхнула маленькая белая искра — молния.

Игорь сжал рукоятки штурвала вспотевшими ладонями. Разбитая кожа на лбу саднила, здоровенная шишка пульсировала болью. Он криво усмехнулся, вспомнив давешнюю истерику. Ха. Знал бы он, какая это на самом деле ерунда…

* * *

Пока он бился головой о мачту, крылатая девушка слазила в трюм и принесла кувшин с пивом. Игорь услышал, как они ругаются над обезвоженным телом снятого с мачты парнишки — ушастая девица и та, с крыльями, — всё громче и громче. Что может быть хуже женской истерики? Только мужская. Игорю стало стыдно. Девчонки явно не поладили, и собирались уже вцепиться друг другу в волосы, когда он подошёл. При нём они притихли и разошлись в стороны.

Вместе они напоили парня. Тот поначалу пить не хотел, и Игорю пришлось разжимать ему зубы и вливать жидкость по глотку.

Потом он оставил парня на руках у девчонок, и пошёл к штурвалу. Ветер дул всё так же ровно, сильно, надувая косой парус. Команда судна успела поднять ещё парус над бушпритом, и они шли с хорошей скоростью, оставляя за кормой разбегающийся след. Надо бы посмотреть, есть ли здесь судовой журнал, подумал Игорь. На кораблях должны быть журналы, а ещё карты с проложенным маршрутом. Он очень надеялся, что ему удастся увести корабль подальше отсюда, и причалить где-нибудь у безопасного берега. Что будет дальше, он пока не думал. Выбраться хотя бы живым с этой посудины…

Штурвал — небольшой, с отполированными до блеска рукоятками, словно ждал его. Устало раздумывая, отчего на таком относительно малом судне стоит эта штука вместо обычного румпеля, Игорь взялся за рукоятки. Он представил себя на мгновение эдаким морским волком, который с уверенной небрежностью ведёт свой корабль сквозь шторм и туман к заветному берегу.

Его прошило насквозь, как ударом тока, от головы до пяток. Ладони намертво прилипли к штурвалу, тело скрутило судорогой. Ничего не видя, корчась от пробегающих по рукам и позвоночнику огненных вспышек, Игорь заорал, не слыша своего голоса.

Судорога прекратилась так же внезапно, как началась. Он повис на штурвале, весь мокрый от пота, часто дыша.

— Человек, эй, человек! — встревоженное лицо Майиты вплыло в поле зрения. — Что с тобой?

— Ему плохо, — голос Ний'Зи, она тоже была здесь. — Он кричал.

— Сама знаю, — огрызнулась Майита. — Отчего?

— Смотри, он не может отпустить руль, — заметила Ний'Зи.