Место, названное зимой

– Откуда вы? – Он огляделся, но ничего не увидел, кроме утёса, прерий, деревьев и снова прерий.

– Если смотреть прямо, – сказала она, – то увидите вон там маленькую выпуклость, которую, пожалуй, со временем можно будет назвать холмом, – она указала рукой. – Но добраться до нас можно только по этой дороге, потом свернуть у следующего поворота налево. Соседство здесь – понятие весьма относительное, как вы уже поняли. Но если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь к нам. Кстати, вам нужно выкопать яму для костра. Как только чуть потеплеет. Я имею в виду – уточню на всякий случай – возле палатки.

Он посмотрел туда, куда был направлен её взгляд.

– Хорошо. Спасибо. Мы займёмся этим завтра. Ну или я один займусь.

– Удивительно, как мы не сгорели в прошлом году, когда слишком затянули с этим. Вы с женой приехали?

– Нет. Нет. Я… я не женат, – грустная правда прозвучала даже немного смело. – Я буду жить один, но мой приятель помогает мне обосноваться. Это он помог мне найти участок.

Услышав, как Троелс продирается сквозь кустарник, а потом бросает что-то на землю, судя по звуку, связку брёвен, Гарри крикнул:

– У нас гостья! Дама! Простите, я не знаю вашего имени, – сказал он ей.

– Слэймейкер, – ответила женщина. – Петра Слэймейкер, – и, к своему удивлению, Гарри заметил во взгляде, которым она окинула Троелса, нечто похожее на страх.

– Ну, мир тесен! – воскликнул Троелс, стряхивая с рук и куртки налипший мох и траву.

– Мистер Мунк, – сказала она, и на этот раз её голос лишён был всякой теплоты. – Ну и ну.

Когда Троелс подошёл к ним, Гарри уловил исходивший от него запах пота и чего-то ещё, чего-то угрожающего, словно угроза могла пахнуть. Мисс Слэймейкер отступила на шаг назад и держалась теперь за уздечку пони.

– Какой приятный сюрприз, – сказал Троелс, и Гарри мгновенно понял, что для него это совсем не сюрприз. – Сколько прошло месяцев!

– Лет, – поправила она. – Мы покинули Торонто четыре года назад. Теперь ты настоящий мужчина.

– А ты всё так же высокомерна. И кто же счастливец, который…

– Я приехала с Полом, – сказала мисс Слэймейкер.

– Он справляется?

– У него всё хорошо, спасибо, – сказала она отрывисто и повернула пони в сторону дороги, откуда приехала.

– Мисс Слэймейкер любезно угощает нас пирогами, – сказал Гарри, чувствуя, что нужно вмешаться, разрядить напряжение, повисшее между этими двоими. Но она не собиралась разыгрывать приветливость.

– И надолго ты в Винтере? – спросила она Троелса.

– Только до завтра, – сказал он. – У меня дела, так что придётся вернуться на восток. Юный Гарри справится и без меня, и уверен, справится гораздо лучше, чем Варко. Бедный мистер Варко. Но теперь, когда я знаю, где вы прячетесь, приезжать к Гарри, чтобы посмотреть, как у него дела, станет гораздо приятнее.

Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась похожей скорее на гримасу.

– Приятно было познакомиться, мистер Зоунт, – сказала она сухо.

– Спасибо за пироги, – только и смог ответить Гарри. Она нервно рассмеялась и поехала обратно. Троелс, что не укрылось от внимания Гарри, смотрел на неё, настороженный, как пёс, учуявший дичь.

– Она сказала тебе, где у них с братом ферма? – спросил он.

– Нет, – соврал Гарри.

От напряжения последних минут он так сильно сжал пирог с крольчатиной, что тесто надломилось, и тёмный сок стекал по его пальцам, как кровь.

Глава 20

После того как помог Гарри расправиться с пирогами, Троелс взялся выкапывать яму для костра возле их временного привала с такой целеустремлённостью, что неловко было смотреть. Он не сказал, что расстроился, не сказал и о том, что его расстроило, но это было очевидно. Он только упомянул, что знал брата и сестру в детстве, когда жил в Торонто, и что они всегда задавались, воображая себя лучше других, поскольку их отец был врачом.

Резкий тон, каким он всё это сообщил, рассказал Гарри больше, чем сама история. Вспомнив давний разговор на корабле, он предположил, что Троелс был влюблён в мисс Слэймейкер – которая ему самому совсем не показалась высокомерной, скорее просто сдержанной – и не сумел справиться с тем, что его отвергли.

Троелс копал и копал, словно доказывая себе свою работоспособность и одновременно наказывая мисс Слэймейкер. С помощью палок и бечёвок они разметили, где копать. Троелс зашёл с одного края, Гарри – с другого, и когда они наконец встретились по другую сторону выкопанного квадрата, уже стемнело, и настроение Троелса вновь поднялось.

Кое-как отвечая на его насмешки, Гарри зажёг печь, чтобы приготовить привезённые с собой сосиски и лук. Троелс вынул из рюкзака маленькую бутылку виски, немного плеснул в кружку Гарри, и понемногу оба повеселели, сидя у тёплой печки на чемодане ввиду отсутствия другой мебели. Гарри был очень и очень благодарен Троелсу за всё и, сделавшись от виски глупым и сентиментальным, не мог не вообразить, будто они вдвоём налаживают здесь некое подобие домашнего уюта. Когда Троелс вышел освежиться, Гарри расстелил одеяла на полу, кровать уступив гостю – ведь он, если на то пошло, трудился ради него до заката из неясных побуждений.