Место покоя Моего

В тот день Иешуа ни с кем почти не разговаривал - был занят своим первым ремеслом: правил лодку для одного рыбака из Капернаума. Конечно, в рыбацком городе были и свои плотники, но Иосиф, когда был жив, считался в округе самым лучшим в своем деле, и ради хорошей работы заказчики не ленились тащить на ослах, запряженных в повозки, свои прогнившие суда за тридцать с лишним километров. Или двадцать два поприща - как сказали бы здесь. Верили в то, что мастерство отца передалось по наследству сыну. Что в общем-то соответствовало действительности...

Лишь к вечеру, закончив работу, Иешуа подошел к Петру, сидящему на неизменном своем камне. Присел рядышком, потер покрытые мозолями ладони друг о друга, тихо спросил:

– Зачем ты помешал мне сегодня?

Петр слегка опешил: о чем это он?

– Ты что, Иешуа, я к твоей лодке и не приближался даже!

– Утром. Когда я хотел помочь юноше из Ципора, ты опередил меня. Ты сделал свое чудо раньше. Ты не дал мне даже попробовать! Думал, я не замечу? - Голос Иешуа постепенно повышался. - Ты не веришь в меня! А мне надо, чтобы в меня верили, понял? Иначе я ничего не смогу! - Иешуа теперь уже просто кричал. Лицо его покраснело, на шее взбухли вены. - Мне нужна людская вера! Твоя, Марии, Ашера! Вы должны в меня верить! Все! Ясно?.. Или не мешайте. - Последнее было произнесено тихо, почти шепотом.

Иешуа смотрел на Мастера прищуренными глазами, под кожей ходили желваки. Петра окатило холодной чернотой - зло, идущее извне, именно так его чувствовал Мастер.

Не знал Петр своего ученика - таким...

На крик сына из двери показалась Мария, но тут же скрылась в доме: мужчины спорят, женщина не суется.

– Хорошо, Иешуа. - Петр был серьезен и действительно озабочен. Матрица матрицей, но на нее все валить тоже не стоит. Иешуа обретает в себе - себя, это надо понимать не технически, а просто по-человечески. -Я не буду тебе впредь мешать. Но когда и если тебе понадобится моя помощь, знай: я рядом. Ты попросишь - я помогу. Не попросишь - не стану. Ладно? - Мастер говорил спокойно, одновременно посылая в сторону Иешуа успокаивающие импульсы.

Впрочем, безуспешно, он чувствовал, как они отскакивали от мощнейшей блокады, привычно уже выстроенной учеником.

Иешуа не ответил.

Так закончился день.

Наутро, встав пораньше, Иешуа, Андрей и Петр погрузили свежепочиненную лодку на специальную повозку, запряженную ослом, и отправились в Капернаум. Лодку следовало вернуть заказчику, получить с него деньги и, может быть, забрать следующую.

Предстоял полный день неспешного пути. Все это время Петр думал о том, что ему сказал Иешуа тем вечером.

Вера... Ему нужна вера людей в него. Чем больше людей, тем больше веры. Чтобы творить чудеса, ему просто необходима эта треклятая несчитанная вера! Что она для него значит? Как он может использовать ее? Как ее измерить, наконец? И вообще, есть ли что мерить? Вопросов больше, чем ответов! Впервые приходится сталкиваться с тем, что вера, как таковая, может помочь не духовному, но абсолютно материальному. Или это обыкновенное заблуждение Иешуа?.. В последнее время его ученик частенько стал темнить. Как знать, вдруг давешний его вопль о вере лишь плод фантазии или, что хуже, - хитрости? Как с запретом говорить о чуде....

Капернаум неожиданно открылся путникам, едва они взошли на очередной холм. Поселок, который тут почему-то называют городом, чуть больше Назарета, вплотную придвинутый горами к Генисаретскому озеру, озеру Генесар, которое тут почему-то называют морем. Уже отсюда, издалека, были видны лодки рыбаков, лежащие на берегу. Где-то там, в одном из рыбацких домиков, в изобилии раскиданных по побережью, жил хозяин той, которую Иешуа отремонтировал накануне.

День был слишком ветреным, и рыбаки не спешили выходить на промысел. На суше тоже работы хватало. Кто-то чинил сети, кто-то сортировал давешний улов по корзинам, чтобы отнести его на рынок, а там продать за бесценок. Рыбы в Капернауме слишком много, чтобы она стоила дорого. Петр давно отметил для себя любопытную вещь: в местном языке не существует названий видов рыб, всякая рыба - просто рыба. Большая или маленькая.

– А-а, плотник из Нацерета! Скоро же ты сделал работу. - Пузатый рыбак с радушно разведенными руками вышел из ветхого строения, служившего складом снастей и жильем одновременно.

Из соседнего домика тоже выглянул мужчина и крикнул куда-то в сторону:

– Эй, Яаков, иди сюда! Иешуа из Нацерета лодку привез! Очень скоро вокруг лодки собралась небольшая толпа - в основном рыбаки или их жены. Дружно сгрузили лодку с повозки, стали шумно обсуждать, как всегда, добротную работу известного плотника.

Иешуа отвлек мальчишка - оборванец, худющий, как скелет, он тянул его за край одежды.

– Что тебе от меня нужно, мальчик? - мягко спросил Иешуа.

– Ты ведь плотник из Нацерета? - Парнишка пытался выглядеть серьезно, хмурил брови, но хитринка в глазах была видна слишком отчетливо.

– А что ты хотел?

Парень не ответил. Хихикнув, он опрометью помчался куда-то в глубь города с воплем:

– Плотник из Нацерета уже здесь!