Место преступления

И вот тут возникла еще одна примечательная фигура, которую «вытащил» бог знает откуда бродяга Макс, влезший без спросу в святая святых Управления кадров МВД и архивов Главной военной прокуратуры. Он выяснил, что расследование по делу Плюхина, сотрудника Оперативно-розыскного бюро, коим руководил полковник Крохалев, вел старший следователь Сутягин Арнольд Саввич. А фамилия супруги Крохалева до замужества была — Сутягина. И зовут ее Вероникой Саввишной. Вот так круг и замкнулся… Вряд ли захотел бы вспоминать сейчас об этом Степан Ананьевич Крохалев. Но можно ведь и напомнить? Во всяком случае, так договорились Турецкий с Гордеевым, что они «нижайше попросят» Меркулова, который, кстати, курирует Следственный комитет при Прокуратуре, поинтересоваться у прокурора города Смоленска господина Сердюка, чем занимается и, главное, чем сегодня дышит шурин «опасного» со всех точек зрения, да и во всех отношениях, полковника милиции Крохалева?

А запрос будет очень уместным именно теперь, когда в Боброве «зверски зарезан ножом в горло» Игнат Савельевич Плюхин, бывший Крохалевский оперативник, занимавшийся ростовщичеством.

Плюс узнать бы, кому принадлежат банковские счета в Смоленске. Но выносить этот вопрос на Смоленскую же прокуратуру ни в коем случае нельзя. Обязательно произойдет «утечка».

— А может, так и надо? — спросил вдруг Александр Борисович.

— Спугнуть их, что ли? — догадался Юрий Петрович.

— А чем черт не шутит? Паника-то среди них обязательно возникнет. Представляешь, явились в чужой монастырь! А нам с тобой много ли надо?..

Решили продумать и этот вопрос, но отложили пока тоже. И еще один «интересный» вопрос возник у сыщика и адвоката, после того как они прослушали «жалостные признания», записанные на диктофоне Агеева в двух квартирах.

Филипп придавал особое значение поиску нового хозяина предприятия «Универсал». Но ни от одного из «участников событий» ясного ответа не добился. Знали, что он — богатый человек. Из Смоленска. Но сам тоже не «светится», за него, по словам Захарикова, вечного помощника теперь еще и у этого самого Сороковкина, которого он ни разу и в глаза не видел, приезжало для встречи с Красновым и обсуждения проблем приобретения Бобровского предприятия другое лицо, действовавшее от имени этого Олега Сергеевича Сороковкина, — Федотов какой-то, Илья Ильич. Неприятный, скользкий тип, он даже Захарикову, этому полному ничтожеству, не понравился. Так Лешка, во всяком случае, сказал Филиппу в своей «слезной исповеди».

Бизнесмен, богатый человек, чего ему делать-то в Боброве? Зачем приобретать предприятие, чтобы после разорить его, пустить по ветру, разбазарить дорогое оборудование, как докладывал Турецкому Агеев, посетивший лично это предприятие и едва унесший ноги от «серьезной и грубой» охраны. Нет, там планируется что-то другое…

Филипп высказал предположение, что Сороковкин — просто подставное лицо, которого использует в своих далеко идущих целях именно тот, кому и принадлежит гениальная идея поголовного ограбления города, с тем, чтобы въехать потом в него на белом коне спасителя и полновластного хозяина. Но это — и не Федотов, а кто-то более опасный и сильный.

Однако есть у этого запутанного дела и вторая сторона: где же власти, куда они смотрят? Почему прямо на их глазах происходят массовые преступные деяния, но никто из городских руководителей не считает, что и им тоже надо звонить во все колокола? Почему такое спокойствие? Закономерен и вопрос: а кто у нас губернатор? Нет, ну, пониже, разумеется. Городской голова, к примеру? Или там руководитель городской администрации?

Вера, естественно, не знала, а Катя задумалась, но так ничего и не вспомнила. То есть, никого конкретно, а от мужа не слыхала, у него всегда были свои проблемы, которыми он предпочитал с женой не делиться. Оно и видно: вот к чему привела его «таинственность»!

Александр Борисович улыбался, наблюдая за смешными и наивными потугами Кати. Милая, замечательная женщина, так и тянет ласково назвать ее «девочкой». Конечно, за спиной успешного мужа ее ничто не беспокоило, кроме сынишки. И вдруг все перед ней в одночасье рушится. Что делать? Куда голову преклонить? И вообще, что она теперь будет делать одна в этом глухом к чужим бедам городе? Но это — уже другая тема. Это они с Верой должны теперь сами решать…

Но вопрос возник, и его стоило проверить. Итак, кто у нас голова? Может, Максу из Москвы это узнать легче, чтоб Александру Борисовичу зря не «светиться» во властных коридорах?..