Место в жизни

Неожиданно сквозь сон до меня донеслось: «Станция «Водный стадион». Но уставший мозг не сразу отреагировал на услышанное. Правда, следующая фраза «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция «Речной вокзал» все–таки заставила его заработать. И он проснулся, электрические импульсы с привычной скоростью устремились по нервам–проводам, каждый выполнять свою работу.

Я вскочил, схватил сумку, свою тяжелую сумку, (трудна жизнь курьера) и ринулся к дверям, у которых, уже толпились, только что вошедшие люди, решающие какое место им занять.

Мне ужасно не хотелось, проехать лишнюю остановку, плюс еще одну, чтобы вернуться обратно. Поэтому я мгновенно принял решение атаковать этот небольшой затор и успеть пробиться к выходу до того, как автоматические двери захлопнут свои грязные исписанные и обклеенные всякой ерундой, челюсти.

Через первую баррикаду, из нескольких человек, я пробрался на удивление легко, но прямо перед выходом, наткнулся на преграду более существенную. В вагон, я думаю, с примерно такими же мыслями, что и у меня, только с противоположным желанием, вбегала женщина, с огромной сумкой. Столкновение было неизбежно, но в последние секунды, изогнувшись, как знак вопроса, я все же сумел вылететь из вагона, без особых последствий, как для меня, так и для «сумчатой» женщины. Но свой взгляд, он всегда… Ууумммм… Свой взгляд. Женщина же имела совершенно другое мнение на этот счет. Ууумммм… Свой взгляд.

Сквозь закрывающиеся двери до меня долетело столько «приятных» слов, сколько я не слышал, наверно, за всю свою жизнь. Двери уже закрылись, а она продолжала кричать, и, судя по ее мимике и жестикуляции, выкрикиваемые слова лучше не становились. Я стоял, как вкопанный, не понимая, неужели, я совершил что–то настолько ужасное и заслужил эти слова? Виноват, признаюсь, но и она не многим лучше меня. Я уже собирался выкинуть все это из головы, чтобы не портить настроение, как откуда–то справа до меня донеслось:

– Неужели, можно так кричать, – остановившись, сказала женщина, лет сорока пяти. – Ну, зазевался парень, так что ж теперь!

Я поспешил к эскалатору, а за спиной уже собралось несколько человек, чтобы обсудить это происшествие.

– Да так ему и надо. Нечего спать было, все места вечно займут, и сидят… То читают, то наушники, свои дурацкие, слушают, – грозно смотря на меня, сказала подошедшая маленькая старушка. – Пожилому человеку место никогда не уступят!

– Да, ладно, бабка, у вас вечно все виноваты. Сами постоянно претесь, и попробуй, не пропусти, тут же вопить начинаете, – присоединился к разговору слегка подвыпивший мужичок, сидевший на лавке.

– А от вас, алкашей, вообще проходу не стало. В былые времена–то, вас бы быстро, куда надо отправили, а сейчас… Тьфу, смотреть противно, – переключившись на мужичка, сказала старушка.

– Это кто это здесь алкаш?

– Товарищи, прекратите. Вы что…

Дальше, я уже не слушал, но, судя по крикам, доносившимся с платформы, там начиналась, чуть ли не драка. Взлетев по лестнице и прошмыгнув через тяжелые стеклянные двери, я ринулся к автобусным остановкам. Единственным желанием для меня в ту минуту, было быстрее оказаться дома, обнять жену, сесть в свое любимое кресло, и тупо смотреть какой–нибудь дурацкий фильм или сериал. Но, как оказалось, я хочу слишком многого.

Не прошел я и нескольких метров, как путь мне перегородил, молодой милиционер, в сержантских погонах. Представившись, он «попросил» меня быть понятым при обыске какого–то задержанного ими гражданина. Выбора у меня не было, поэтому пришлось согласиться. Настроение испортилось окончательно. Хотя… Одно успокоение все же было – задерживали не меня.

Вместе с сержантом мы вернулись обратно в метро, и зашли в пункт милиции.

Внутри, за обшарпанным столом, сидел маленький толстый лейтенант и заполнял какой–то документ. Здесь же, возле стола, на руках двух других блюстителей порядка, висело какое–то подобие человека. Вслед за мной привели еще одного понятого, мужчину лет сорока, с букетом цветов. По его выражению лица, я понял, что и он не в восторге от сложившейся ситуации.

Задержанное «чудо», сначала вело себя достаточно тихо и спокойно, но когда чужие руки коснулись его карманов…

Он заорал так, что у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Вероятно, так мне показалось от неожиданности или из–за маленькой площади комнаты, где мы находились, но тем не менее. В ход пошли все те же слова, что я уже недавно слышал. Причем, если сначала эти слова касались только милиции, то потом досталось и нам, понятым. Я был поражен. За столь короткое время меня «обласкали», аж два раза, было бы хоть за что!

Увидев, как разошелся их клиент, милиционеры поспешили закончить все формальности и с сухим «спасибо» нас с мужчиной выпроводили, чему я был необычайно рад.

– До чего страну довели, сволочи! – сказал мужчина с цветами, когда мы выходили на улицу.