Место встречи изменить легко

«Или не обо мне?» — засомневалась Катя.

— Думаешь, у нее нет чемодана? Что же тогда она мечется, как таракан под дихлофосом? Стоило ее пугнуть, как она сразу рванула в это кафе. Очень мне не нравится, что муж ее в Дании, такие совпадения всегда настораживают.

«Все-таки обо мне, — уверилась Катерина и тут же ойкнула: — Ой! Они все обо мне знают! И о Валеке!»

«Еще бы им не знать, — напомнила она себе в следующую минуту, — ведь они только что звонили и угрожали, что убьют Валека. Ужас какой! Что делать, что делать?»

— Глаз с нее не спускай! — приказал начальственный голос. — Передавайте ее по цепочке. Она что-то знает о чемодане, это точно.

Голоса умолкли. Катя, едва живая, отошла от щели и без всякой надежды подергала ручку двери.

Эта дверь давно уже жила своей самостоятельной жизнью и открывалась только тогда, когда сама считала нужным. Возможно, Катерина ей просто понравилась, и она хотела, чтобы та задержалась в туалете подольше. Или дверь просто была сегодня не в настроении делать добрые дела. Как бы там ни было, замок не сработал.

Катя хотела пнуть противную дверь и бить до тех пор, пока не сломает, но в голове вдруг всплыли наставления бабушки: «Не торопись ругаться, если попросить человека по-хорошему, он никогда не откажет…»

— Пожалуйста, — со слезами в голосе проговорила Катя и осторожно повернула задвижку, — я тебя очень прошу!

Дверь приветливо скрипнула и открылась.

Вовчик шел по Невскому и щурился на весеннее солнышко. С утра жизнь казалась вполне сносной. Хотя он и шел сейчас по делу, но никуда не спешил, так что с удовольствием рассматривал витрины магазинов и косился на хорошеньких девушек. Девушек по весеннему времени было много, они тоже, несмотря на будний день, никуда не спешили, из чего Вовчик сделал вывод, что красивым женщинам работать необязательно, жизнь сама им все преподнесет на тарелочке.

«Мне бы кто что преподнес», — подумал он, и настроение резко ухудшилось.

Однако Вовчик не стал поддаваться депрессии и зашагал быстрее. По своей всегдашней привычке он ступал неслышно и оттягивал носок, за что заслужил в своей среде прозвище Балерина.

Он свернул на Думскую улицу и миновал швейцара у гостиницы «Астория». Швейцар, встретившись с ним взглядом, отвернулся с презрением, но Вовчику на это было плевать. Тоже мне, гусь в галунах! Сам-то кто? К двери придаток!

Вовчик сунул руки в карманы и даже засвистел какой-то незамысловатый мотивчик. Каждый работает на своем месте. Например, он, Вовчик, продает наркотики. Берет по-божески, цены-то не он устанавливает. И если вычесть стоимость товара и все, что он платит разным серьезным людям, чтобы давали жить, то получается не так чтобы много. А риск какой?

Полиция — это раз. У него, понятно, по мелочи все схвачено и деньгами плачено, но вдруг объявят у них там какой-нибудь месячник борьбы с наркотиками? Или новый начальник появится, а новая метла, как известно, всегда по-новому метет.

Или вообще придет какое-нибудь распоряжение из Москвы, и начнут выявлять сеть наркодилеров с головы. Тогда точно дойдут по цепочке — не до него, конечно, он, Вовчик, человек маленький, но до Толстого, который поставляет ему товар. А уж Толстый-то его обязательно сдаст. И еще десяток таких, как он, лишь бы свою голову спасти. И свое толстое брюхо, само собой.

Но еще больших неприятностей Вовчик ждал от конкурентов. Тот же Толстый в один прекрасный день проколется, и найдут его где-нибудь на свалке с ножом в животе или с пулей в сердце. Тогда и им, мелкой сошке, несдобровать.

Настроение у Вовчика совсем упало. Не радовало больше ни приветливое весеннее солнышко, ни птичьи трели, ни наряды девушек. Мрачный и хмурый, он пересек площадь Искусств и спустился в полуподвальное помещение «Бездомной кошки».

Охранник был на посту, и Вовчик совсем расстроился — не везет так не везет. Охранник его не то чтобы открыто гонял, но всегда смотрел с подозрением — ему казалось, что Вовчик появляется в кафе слишком часто, а в зале не сидит. Вовчик вернулся, обогнул здание и юркнул во двор. Там он безошибочно нашел дверцу, возле которой стоял мусорный бак на колесиках, проскочил мимо кухни в узенький коридор и заглянул в каморку гардеробщицы, где Дарья Павловна держала ведра, тряпки и электрочайник.

— Наконец-то! Явился! — встретила она Вов-чика не то чтобы очень ласково. — Сижу как на иголках, тебя жду. Директор уже ругался, что не убрано, а я уйти не могу!

— Спокойно, Дарья Пална, не суетитесь, — привычно огрызнулся Вовчик. — Не надо драматизировать, мы с вами не в театре! Давайте уже пять штук.

— Не лень тебе по ерунде каждый раз ко мне бегать, — ухмыльнулась та. — Больше подметок стопчешь, чем заработаешь. Брал бы сразу помногу — глядишь, продал бы больше.

— Не ваше дело, — отрезал Вовчик, — сам знаю, как надо! Если меня менты с таким количеством заметут, то это один разговор. А вот если много с собой будет — тогда можно и срок схлопотать. Уж лучше я, знаете ли, побегаю, оно и для здоровья полезней.