Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба

Предводитель (звеня, идет по сцене): Время хора… Время хора… Время хора… (Выходя на авансцену и обращаясь к сидящим в зале зрителям). Вот история, которая пришла, чтобы заставить нас плакать и смеяться, думать и надеяться – история, начало которой прячется в седой древности, а будущее так же неопределенно, как и в первый день творения. И тем не менее, она пришла, потому что пришло ее время. А когда время приходит, то тут бессильны что-либо изменить даже ангелы небесные, не говорю уже про людей, которые видят не дальше собственного носа и понимают не больше годовалого ребенка. Вот почему мы можем заранее подписаться под каждым словом этой истории, не опасаясь подвоха, обмана или слепой назидательности. И хотя мы ничего пока не знаем об этой небольшой истории, одно мы, все-таки, знаем достоверно – эта история будет повторяться столько, сколько это понадобиться, пока Небеса, наконец, не сжалятся над ее участниками, чтобы даровать им вечный покой и последнее пристанище. (Закончив, отступает с поклоном вглубь сцены и исчезает за занавесом).

Доктор (вслед уходящему): Идиот. (Поднявшись со стула, идет и останавливается возле кресла с сидящим в нем человеком, негромко). Господин Ботвиник… Господин Ботвиник… Пора.

Эпизод 2

Небольшая пауза, в завершение которой раздается глубокий удар гонга, словно возвещающий начало действия.

Ботвиник (подавая, наконец, признаки жизни, хрипло): Господи, что все это значит?.. (Озираясь.) Где я, черт возьми?

Доктор: А вы как думаете?

Ботвиник: Я? (Озираясь, помедлив). Не знаю… Кто вы?

Доктор: Главное, мне кажется, не кто я, а кто вы, господин Ботвиник… Подумать только! Господин Осип Ботвиник собственной персоной!.. Вот так сюрприз!..

Ботвиник (с трудом поднимаясь из кресла и продолжая озираться): Вы меня знаете?

Доктор: Помилуйте!.. Кто же, скажите мне на милость, не знает нашего великого актера?.. (Театрально). Быть или не быть и все такое… Браво, господин Ботвиник. Браво. Браво…

Ботвиник (продолжая озираться): Хоть убей, ничего не помню… Где я?

Доктор: Вы уже спрашивали.

Ботвиник: И что вы мне ответили?

Доктор: Я рекомендовал вам набраться терпения.

Ботвиник: Очень мило. (Делая неуверенно несколько шагов, продолжая озираться) Мне кажется, так говорят все доктора… Вы ведь доктор, не правда ли?.. Во всяком случае, если судить по вашему халату.

Доктор: Я поражен вашей наблюдательностью, господин Ботвиник… Боюсь, что и на этот раз вы снова оказались совершенно правы… А теперь присядьте и расскажите мне, наконец, обо всем, что вас тревожит.

Ботвиник: Хотите, чтобы я рассказал вам свою историю?.. Вот прямо так, сразу, неизвестно где, и неизвестно кому?

Доктор: А почему бы и нет, господин Ботвиник?.. Почему бы и нет?.. Всего лишь открыть рот и облегчить свою жизнь правдивым рассказом… Мне кажется – в этом есть резон, господин актер.

Короткая пауза, в продолжение которой Осип Ботвиник собирается с духом.

Ботвиник (глухо): Что ж, тогда вам, наверное, будет нелишним узнать, что я в отчаянии, господин доктор.

Доктор: Это прискорбно, господин Ботвиник… И что же вас беспокоит?..

Ботвиник: Вы будете смеяться, господин доктор…(Театрально смеется). Дело в том, что с некоторых пор меня беспокоят сны. Вернее, один чертов сон, который я вижу почти каждую ночь… (Погрозив перед собой кулаком). Проклятый сон!.. Мне снится, что каждый день я получаю письмо с одним и тем же адресом отправителя и при этом знаю, что стоит мне открыть этот конверт, как я немедленно погибну. Буду отравлен. Убит. Задушен. И, несмотря на это, я открываю пакет – и что, вы думаете, я там нахожу?

Доктор: Письмо от юной поклонницы.

Ботвиник: Можете даже не пытаться, все равно не угадаете… Я нашел в нем экземпляр какой-то новой пьесы, о которой никогда не слышал прежде.

Доктор: Пьесу?

Ботвиник: Именно.

Доктор: Во сне?

Ботвиник: Совершенно справедливо. Во сне. И так ночь за ночью, без всякого снисхождения, почти два месяца, пока я не решил сегодня отправиться, наконец, по этому адресу, чтобы выяснить, что же все это значит… И вот я здесь, сам не знаю – зачем, и у меня такое чувство, словно этот сон продолжается, а я заключен в нем, словно кролик в клетке, из которой ему уже не выбраться…