Мета III

Поработав с мелкими некротическими ядрами, я перешел к крупной «рыбе». Большое ядро, которое я самолично вырезал из крупной многоножки, напавшей на нас во время рубки леса. Жаль, что костяного левиафана уничтожить не удалось — с него бы мощное ядро получилось изъять. Чем крупнее существо, тем сложнее убить его без разрушения ядра, да и извлечь неповрежденным бывает трудно. Аурные камни левиафанов нередко саморазрушаются.

С большим ядром пришлось повозиться. Я старался действовать аккуратно, просчитывать ширину и емкость каналов, тщательно продумывать схему управляющих контуров и внешних элементов управления. Анна тем временем исправно снабжала поселение пропитанием. Даже один раз быстролося умудрилась догнать. На гончих, как ни странно, не нападала, хотя они ей были явно по клыкам. Вероятно, собачья солидарность или вроде того.

Мою скрупулезную уединенную работу прервал вызов по рации.

— Аррт! — послышался возбужденный голос Ищейки. — Я сбегала до Осьмино. Ррейдеры обосновались в лагере! И Оса наверрняка там же.

— Разве я не просил тебя держаться рядом с Приютом?

— Пррости… Но меня никто не видел! Я не подходила близко.

— Ладно, потерпи. Доделаю, и слетаем.

Девушка недовольно вздохнула, но не стала меня торопить. Вскоре Анна добралась до самого поселения и вломилась в предоставленную нам двоим квартирку. Недолго ей удавалось хранить молчание и не отвлекать меня от работы.

— Вот поэтому и нужна своя мастерская, — пробурчал я и выставил Ищейку за дверь. — Иди погуляй пару часиков.

Ничего против компании хвостатой плутовки я не имел, однако мне очень не нравилось, когда кто-то отвлекает от работы. Тем более, если это артефакторика. Малейший толчок стола или закрепленного кристалла, да даже слишком сильное дыхание или громкий звук — все это могло испортить ювелирную работу по прокладке аурных контуров.

— Эй, я не буду больше отвлекать! Пусти, я займусь вязанием, — донеслось с той стороны.

— Даю последний шанс, — открыл я дверь Смирновой.

Анна сдержала слово, просидев все время на старом диване со спицами и клубком шерсти, которые она захватила из терема с собой. Варежка постепенно обретала контуры. Девушка уже приступила к формированию большого пальца.

К вечеру десятого числа я покончил с большим ядром, протестировав его в разных режимах работы. В удовлетворении утерев трудовой пот, я подумал о том, что данный артефакт послужит весомым аргументом в любом споре. Мне не было известно о том, как дела обстоят в Готланде или Лейпциге… Надо будет как-нибудь слетать в соседние поселения… Возможно, там уже придумали способ, как избавляться от бесплотных вредителей. Однако информации о подобной технике в открытом доступе найти не удалось. То ли Союз скрывал от Корсы новинки, чтобы ослабить, то ли их еще данная напасть не сильно коснулась. Возможно, островное местонахождение действительно давало свои преимущества.

— Отлично! — резюмировал я, довольный результатом. — Пора бы и размяться немного. Глазные каналы уже чесались от постоянного использования эфирного зрения.

— Хочешь напасть на лагеррь ночью?

— Хорошее время, если противник плохо видит в темноте. Собирайся.

Мы с Анной скинули прочую одежду, оставшись в одних геройских костюмах, и, уведомив Молнию, отправились в путь. Глава намекала на то, что не против помочь нам в походе против рейдеров. Однако в таком случае мне пришлось бы играть роль ездового мула, таща на себе уже двух баб вместо одной. Я и сам бы справился, но Ищейка прямо рвалась поучаствовать, так что я взял ее с собой на вылазку.

В ночное время найти маленький город, находящийся примерно в двадцати пяти километрах от Большого Шаска, оказалось непросто. Дорога фактически уже заросла и спряталась под снегом. Пришлось ориентироваться по некоторым сопкам, которые Анна видела в пути. Вот только вид сверху серьезно отличался от наземного, так что мы иногда снижались и сверялись с направлением.

Примерно через полчаса показались первые огоньки. Мы приблизились к поселению и осмотрели его сверху. Судя по всему, обшарпанные серые панельные коробки являлись отличительной особенностью региона, поскольку встречались повсюду. А может и всей страны или планеты. Даже такой мелкий городок имел несколько унылых коробок в четыре-пять этажей, перемежаемых социальными зданиями и торговыми лавками. После Усть-Корсы я примерно научился определять назначение разных строений. По краям Осьмино стояли частные владения, закрытые бесконечными заборами, но ныне жизнь в основном теплилась лишь в центре. Большинство домов стояли заброшенными, а немалая часть — разрушенными.

На столбах освещения, чуть ли не на каждом, висели человеческие тела. Судя по одеждам, казнили таким образом защитников лагеря, которые не справились с отражением угрозы.