Метафизика взгляда. Этюды о скользящем и проникающем

XXXVI. – Оргазм есть также источник своеобразной и самоочистительной динамики в партнерстве, особенно она характерна для западных людей и, к сожалению, нетипична для русских: заключается эта динамика в том, что женщину нужно снова и снова завоевывать, хотя бы в крошечных дозах, нельзя поэтому никогда сказать: эта женщина навсегда моя, нужно постоянно работать над отношением, восприятие партнера как собственного и неизменного подтачивает любовь, точно червь дерево, и обращает свежую проточную воду в затхлый пруд, – даже в тридцатилетнем супружестве должен присутствовать хотя бы крошечный элемент досвадебной влюбленности, также и посреди самой затертой обыденности можно и нужно взглянуть на любимого человека так, как будто видишь его впервые: разумеется, не с оттенком недоумения, но тихого восхищения и благодарности, – необходимость постоянно и заново ее завоевывать есть самая тонкая одежда свободной западной женщины, и не каждому мужчине по плечу развязать ее, – только об одном этом вся многотомная эпопея об Анжелике и графе де Пейраке.

XXXVII. – Когда же все эротические одежды сняты, остаются проституция и порнография, они вечны, как мир, но увлечение ими – либо результат крайней необходимости, либо признак мужской слабости: нормальные, а тем более сильные мужчины возиться с проститутками или стимулировать себя картинками не станут, потому что тут нечего завоевывать и не к чему стремиться, здесь нет риска и нет подлинной игры, публичная женщина не имеет права вам отказать, если вы ей заплатили, а порнографический журнал еще меньше окажет вам сопротивления.

XXXVIII. – Однако и проституция и порнография, несмотря на колоссальную популярность, лежат все-таки на обочине дороги, любопытно спросить: аморальны ли они? точно ли вожделение к женщине помимо любви предпочтительней их именно с нравственной точки зрения? не играет ли тут первичную роль эстетический критерий, который, как и всегда, имеет глубочайшие онтологические корни? то есть, не очевидно ли, что страсть к свободной женщине в той степени прекрасней обладания проституткой, а тем более онанирования, в какой, скажем, Шекспир превосходит в художественном отношении какой-нибудь пошлый рассказик из того же «Playboy»? разумеется, в сердцевине подобной красоты скрыта неумолимая целесообразность: из живой страсти даже к замужней женщине может выйти ребенок, пусть и внебрачный, тогда как проститутка или журнал заведомо не родят, а именно эту основную цель, как мы знаем, Его Величество никогда не упускает из вида.

XXXIX. – Зато сколько разочарований, страданий и смертей сопряжено с нею! лубочный мир проституции и мастурбации и в помине нельзя сравнивать в этом плане с половыми страстями, – кому повредили онанизм или посещение публичного дома? разве что нравственно, зато пролитой крови в этих «грешках» нет, за исключением разве немногих патологических маньяков, убивающих проституток, типа Джека-Потрошителя, – напротив, в свободном и необъятном, как море, мире страстей, секс и смерть идут рука об руку, загляните в Сицилию или в мусульманский мир: там невинный флирт опасней, чем купание в реке, кишащей крокодилами, а связь с замужней женщиной может окончиться кровавой развязкой абсолютно в любом уголке земли и даже в наше просвещенное время.

XL. – Любопытная вещь: хотя об Его Величестве Оргазме невозможно и вспомнить, хотя память просто отказывается зафиксировать это важнейшее для человека переживание, – все-таки ради Него одного – а вовсе не ради продолжения рода – человек идет на все! но из недр любого хаоса, в том числе эротического, выкристаллизовывается какой-то порядок и тоже, как легко догадаться, эротический, – к примеру, когда мужчина и женщина живут в спокойном и счастливом браке, а со стороны вдруг является преступная страсть, – как она обществом оценивается? двояко! если это было всего лишь сексуальное развлечение, которое ни к чему не повело, кроме нарушения мира между супругами, то оно обычно осуждается общественным мнением, если же адюльтер привел к разводу и новому браку на более устойчивых сексуальных основах, он не только приветствуется, но и служит примером для подражания, – и более того, воспевается в искусстве.

XLI. – О двойной роли и двойственной природе Его Величества можно говорить бесконечно, Он подобен тому самому обоюдоострому евангельскому мечу: с одной стороны, Оргазм является незыблемым условием, носителем и незримым центром самой трогательной, нежной и глубокой связи между мужчиной и женщиной, но с другой стороны – седалищем самых чудовищных извращений и преступлений, и нет такой жертвы, которую бы не принесли любящие ради сохранения и умножения своей любви, как нет такого извращения и преступления, на которые бы не пошли женщины, но гораздо чаще мужчины ради достижения или усиления Его Величества Оргазма.