Metallica. Экстремальная биография группы

Ларс тяжело вздохнул. «О, чувак… гм. Послушай, ты понимаешь… послушай… Я ценю все это про «вначале». Я принимаю все это в качестве комплимента. Но понимаешь, мы… Я не знаю. Нам по-разному улыбнулась удача. Я не знаю. Безусловно, Джонни Z сыграл важную роль в том, чтобы доставить нас на Восточное побережье и встретить парней из Anthrax… В какой-то момент ты просто начинаешь приписывать все это параду планет или стечению обстоятельств… Очевидно, что с Джеймсом Хэтфилдом, Дэйвом Мастейном, Клиффом Бертоном и Ларсом Ульрихом – это довольно мощная группа личностей А-типа. Так что в коллективном мозгу происходило много вещей, много разных музыкальных порывов, искр и различного наследия… очевидно, в то время очень много всего попадало в котел и там перемешивалось».

«Думаю, тебе проще придумать подобные аналогии. В последние несколько лет я просто оглядывался назад, на те дни, и я не знаю. Все это соперничество как-то… Я не знаю, имеет ли это какое-то отношение к тому, что мне перевалило за тридцать пять. Я не знаю, связано ли это с тем, что у меня есть дети. Когда осознаешь что ты не вечен, начинаешь ставить приоритетом не себя, а других – свою семью, благополучие других. Знаешь, что на самом деле для членов Metallica гораздо важнее хорошо проводить время и ладить друг с другом, чем преследовать цели стать номером один в чартах или что-то еще. Когда эти вещи начинают происходить с тобой, ты просто становишься все менее конкурентоспособным и больше впитываешь положительные вибрации, которые окутывают тебя. Я знаю, что был склонен к соперничеству, когда мне было двадцать лет, я проводил много времени, раздумывая над тем, что происходило вокруг меня, интересуясь тем, что делали другие группы. Но в 2011 году это совсем не то, на чем я акцентирую свое внимание. Только когда я начинаю испытывать трудности на интервью, такие вещи начинают открываться. Я этого не смущаюсь, но, кажется, это было действительно очень давно, и, кажется, тогда были задействованы совсем другие энергии. Сейчас для меня главное, что, когда я играю музыку с остальными парнями, мы хорошо проводим время. Когда мы играем концерты Big Four, для нас главное – насладиться этим временем. В конце концов, мы не обязаны этого делать. Нас никто не заставляет. И я все больше думаю, что люди, вовлеченные в это событие, делают это, потому что им это нравится, и это что-то особенное, и это себя оправдывает. Но если бы это не приносило удовольствия, я бы лучше сидел дома и играл с детьми, и был хорошим отцом. Я не собираюсь покидать свой дом ради чего-то, лишенного этой энергетики, понимаешь, о чем я?»

Мог бы он утверждать, что участие в шоу Big Four помогло Metallica восстановить связь со своими метал-корнями и публикой хардкор-метала? «Думаю, все это часть одной картины. Я имею в виду, ты не можешь отделить одно от другого. Очевидно, что ключевой элемент всей этой истории [восходит к] исполнению Master of Puppets целиком в 2006 году, ведь мы, очевидно, никогда раньше этого не делали, и что десять лет назад я бы не подумал, что мы когда-либо сделаем это. Но мы сделали это, и это было очень весело. И возвращение к Master of Puppets в тот период, пока мы писали следующую пластинку, определенно оставило след на Death Magnetic. И Рик Рубин призывал нас принять свое прошлое. Мы потратили бо́льшую часть этих последних двадцати пяти – тридцати лет на поиски тех направлений, в которые могли бы заглянуть в будущем. Но мы в действительности никогда не позволяли прошлому вдохновлять нас. А Рик Рубин поощрял нас к возвращению к Ride the Lightning, к Master of Puppets и так далее».