МЕТАморфоза

— Что там? Что она ему дала? Увеличь изображение.

Камера приблизила лица, и оба мужчины вздрогнули, когда она остановилась на жутком лице мета, покрытого тонкими сетками темно-серых вен. Девушка взяла его за руку, и Лорен громко выругался, Император выронил сигару и Тейлор даже не наклонился за ней. Они все застыли, глядя на экран. Найса Райс вложила в ладонь мета синие лепестки.

— Что это?

— Похоже на цветы раона, мой господин.

— Она его трогает. О МОЙ БОГ. ОНА ЕГО ТРОГАЕТ. Гладит лицо. Утащите меня все черти в Преисподнюю.

— Тихо. У нее получается. Смотрите. Смотриииииите туда, — Тейлор протянул руку, указывая на голографический экран все с той же программой новостей, увеличивая громкость.

— Мы не понимаем, что происходит, — кричит диктор независимого канала, продолжая бежать с камерой и снимать, — они все замерли и начали рвать на себе одежду, а потом и кожу. Жуткое зрелище как из фильма ужасов.

Камера выхватила одного из метов разрывающего грудную клетку.

— Твою ж мать.

— Лорен.

— Простите.

— У нее получилось. У НЕЕ ПОЛУЧИЛОСЬ.

Все продолжали смотреть на экран, как завороженные, в кабинет сбежались еще люди. Кто-то не отрывал взгляда от новостей, а кто-то от второго экрана.

— Готовьтесь выслать туда бригаду спасателей, вытащить оставшихся в живых и зачистить остров.

* * *

— Нет. Не сейчас.

Закричала, когда увидела, как НеОн поднял руки и рванул на груди рубашку. Перехватила их за запястья, не обращая внимание на рычание и оскал.

— Нет. Не сейчас. Позже. Ты это сделаешь позже, хорошо?

Опустила его ледяные руки вниз, продолжая удерживать.

— Ты обещал мне, что я не останусь одна. Ты обещал быть со мной вечно.

Конечно, он не понимает ни слова, но это и не имеет значения. Это уже совершенно не важно. Я смотрела на него и водила по холодным щекам дрожащими пальцами. Он больше не казался мне жутким и другим. Любимые мертвецы не пугают тех, кто, обезумев, желают увидеть их еще хотя бы один раз. Пусть даже под слоем земли и в самом ужасном виде… но увидеть. И я смотрела, пожирая его взглядом и понимая, что больше у меня такой возможности уже никогда не будет.

Моя мечта в какой-то мере сбылась. Мне была нужна эта последняя встреча, и я знала, что теперь не останусь одна. Я заставлю его забрать меня с собой.

Где-то вдалеке слышала голоса Тейлора и его помощника, но они больше не имели для меня никакого значения. Я выдернула наушник и швырнув его себе под ноги наступила на него, вдавливая в сырую землю барака.

— Знаешь, я представляла себе это именно так. Я не думала о том, что мы с тобой будем жить до самой старости, но я мечтала о том, чтобы умереть тобой в один день. Наверное, самое страшное для меня — это статься одной в этом мире без тебя.

По мере того, как я говорила, светящаяся радужка его глаз становится все спокойней и спокойней, и под моими пальцами все медленней змеились тонкие вены с зараженной кровью, которую перекачивало его мертвое сердце. Я не знаю, кто свыше дал нам с ним эту возможность попрощаться еще раз: дьявол или сам Бог, но я впервые за все время на острове вдруг почувствовала себя невероятно счастливой.

Коснулась подушками пальцев его губ. Настолько твердые, что я чувствую каждую шероховатость. И я забываю о том, что его подбородок выпачкан кровью Фрайя, а за этими губами прячутся страшные, острые, как бритва, тонкие, словно у пираньи, клыки. Сплела свои пальцы с пальцами его обеих рук и склонила голову ему на грудь. Как же страшно не слышать там биение его сердца. Мое все еще стучит, а его нет.

НеОн не шевелится, позволяет себя обнять, превратившись в какое-то ледяное изваяние. А мне так хорошо. Мне так спокойно сейчас. Вот теперь все правильно, Мадан Райс. Правильно, когда мы вместе, кем бы ты ни был. Тогда все было наизнанку, а сейчас верно. Я твоя, а ты мой.

— Когда я была маленькой, Мад, ты рассказывал мне сказку, помнишь? Про брата и сестру. Ее украл страшный злой колдун и заставил мальчика убить всех, кто был им дорог и принести ему в подарок их сердца. Ровно тринадцать сердец и тогда он освободит его сестру и позволит ей стать свободной. Ты всегда думал, что я уснула и не слышу сказку до конца. А я всегда ее слышала и ненавидела девочку за предательство. За то, что съела сердце своего брата и осталась с колдуном.

Подняла голову и посмотрела на Мадана — его взгляд застыл, словно потух. Он слегка раскачивается из стороны в сторону, и я опять положила голову ему на грудь, продолжая говорить и сжимать его пальцы.

— Я всегда думала о том, что конец сказки должен быть другим, и принцесса вырвет себе сердце ради того, чтобы ее брат жил вечно. Я плакала, не потому что мне было страшно, я плакала, потому что не хотела, чтобы сказка заканчивалась именно так.