«Метаморфозы» и другие сочинения

Тут Венера в негодовании громко воскликнула: — Если он на самом деле любит Психею, соперницу мою по самозваной красоте, похитительницу моего имени, то, наверное, сводницей в этом деле считает меня, так как по моему указанию он и узнал эту девушку.

29. Воззвав таким образом, поспешно выплывает она на морскую поверхность и сейчас же стремится в золотую свою спальню; найдя там, как ей уже было доложено, больного сына, она прямо с порога заорала во весь голос: — Очень это пристойно и прилично и происхождению нашему, и хорошему твоему поведению, что ты, поправши наставления матери твоей и госпожи, вместо того чтобы внушить постыдную страсть моей врагине в виде наказания, сам, малолетний отрок, заключаешь ее в свои распутные и преждевременные объятия, думая, что я потерплю своей невесткой ту, которую ненавижу. Или ты считаешь, потаскун, растлитель противный, что ты один можешь наш род продолжать, а я уже по старости и зачать не могу? Ну так знай же, другого сына рожу, лучше тебя, или, для вящего твоего уничтожения, усыновлю кого-нибудь из домочадцев и ему передам крылья эти, и факел, и лук, и самые стрелы, все это принадлежит мне, и я дала тебе это снаряжение не для такого употребления; а из отцовского имущества тебе ничего подобного дано не было, а с ранних лет ты избалован был, на руку проворен, старших все время толкал без всякого почтения, самую мать свою, меня, говорю сама, каждый день обворовываешь и колотишь частенько, ни во что считая, словно вдову какую-нибудь, нисколько не боясь вотчима своего,[235] силача знаменитого и великого вояки. Мало того, ему часто, мне назло, взял ты за обычай девиц поставлять в наложницы. Но вот увидишь, пожалеешь сам об этих проказах и узнаешь, каково сладко и приятно будет твое супружество! Теперь, после такого издевательства, что мне делать? Куда деваться? Какими способами перевертня этого образумить? Что же, к враждебной мне Воздержанности обратиться, которую я так часто из-за распутства этого мальчишки оскорбляла? Но в ужас меня приводит толковать с этой деревенской неотесанной бабой. Однако откуда бы помощь ни приходила, пренебрегать ею не следует. Именно она, никто другой, может быть мне всего полезнее, чтобы жесточе потаскуна этого наказать, колчан забрать, от стрел разоружить, лук ослабить, факел угасить, да и по самому телу его хорошенько поначалить. Тогда только и сочту я обиду мою заглаженной, когда она кудри его, сверкающее золото которых вот этими руками я так часто перебирала, обреет и крылья, что я нектарным источником из груди своей орошала, обкорнает.

30. Сказавши так, гневно ринулась она вон, но не успокоилась еще желчь Венерина. Навстречу ей попадаются Церера с Юноной и, увидя воспаленное лицо ее, спрашивают, почему красоту сверкающих глаз ее мрачат сдвинутые брови. А она: — Кстати, — отвечает, — вы встретились со мною, готовой на насильственное действие какое-нибудь от душевного возбуждения. Молю вас, приложите все усилия и найдите мне убежавшую или улетевшую Психею. От вас, конечно, не тайна страшный скандал в моем доме, и это натворил тот, кого я не могу называть сыном.

На это богини, которым известно было все происшедшее, для успокоения пламенного гнева Венеры так начинают: — А что за преступление, госпожа, совершил твой сын, что ты с таким упорством противишься его счастью и хочешь погубить ту, которую он любит? Что за грех, спрашивается, обменяться улыбкой с красивой девушкой? Разве ты не знаешь, что он уже взрослый юноша, или ты забыла, сколько ему лет? Или, потому что он так моложав для своего возраста, тебе он до сих пор кажется мальчиком? Ты — мать и женщина рассудительная, а между тем все время следишь за шалостями своего сына, ставишь ему в вину распущенность, препятствуешь ему в любовных делах и осуждаешь в прекрасном сыне своем свои же ухищрения и удовольствия. Кто же из богов или из людей допустит, чтобы ты повсеместно сеяла в людях вожделение, если ты из своего дома изгоняешь стремление к любви и закрываешь общественную мастерскую женских слабостей? — Так Церера и Юнона из опасения стрел Купидоновых старались усердной защитой угодить ему, хотя бы и заочно. Но Венера пришла в негодование оттого, что они обращают насмех причиненные ей обиды, и, опередив их, быстрыми шагами направила путь в другую сторону, к морю.

КНИГА ШЕСТАЯ