Метанойя

Мир такой, как я хотел… Оказывается, на самом деле все просто, и те вопросы, которые казались неразрешимыми, на поверку имеют ясный, как день, ответ. Внезапно придвинувшиеся лица музыкантов с многоцветных постеров на стене словно вдохнули в старую квартиру бешенную энергию эпохи семидесятых, проведенной в безуспешной погоне за призрачными идеалами, растоптанными в восьмидесятые, обломки которых археологи-любители с чистыми душами находят в пыли и грязи конца столетия. Вечная любовь и всеобщее братство… Мир, который каждый может обнять руками, отдав ему частицу своей душевной теплоты… Make love not war– девиз целого поколения, всеобъемлющий в своей кажущейся примитивности… Наивные «дети цветов»– делай только добро и никогда не получишь зла… Благими намерениями?.. Узки врата, ведущие в жизнь вечную, а дорога в ад– настоящий хайвей… Гонка по встречной полосе– лестница в небо или Road to Hell?.. Диэтиламинолезергиновая кислота LСD– хрустальная мечта потерянного поколения… Beat generation… Сид Баррет… Shine on you crazy diamond… Дженни Джоплин… Джимми Хендрикс… девочка Эля, подарившая мне волшебный сон…

Сладкий туман медленно начал рассеиваться, и пространство вокруг постепенно приобрело уже знакомые очартания комнаты. Тёмные шторы на окне были плотно задёрнуты, а Эля в одной комбинашке лежала поверх толстого пухового одеяла на уже разложенном диване и равнодушно-стеклянным взглядом полуприкрытых глаз наблюдала за происходящим на экране работающего с выключенным звуком телевизора. На мое возвращение в реальность она почти не отреагировала, лишь вяло похлопав рукой по одеялу рядом с собой. Я воспользовался её приглашением и, добравшись до дивана, улёгся, соорудив из пары подушек удобный подголовник. Чуть скосив на меня неживые глаза, Эля пробормотала, с трудом ворочая языком.

– Ты прости, меня что-то совсем вырубило… Сутки не спала… Ты как, в порядке?

Я то ли сказал, то ли подумал.

– Вообще никакой… Можно сказать, меня нет…

Джинсы и футболку я бросил на пол и повернувшись к Эле, прижал к себе её горячее тело. С тихим щелчком захлопнулись жалюзи век, отрезав меня от этого мира, и, быстро набирая скорость, я понесся в бескрайние просторы открытого космоса, оставляя далеко позади все тревоги и печали. Безмолвный покой галактики серебряных звезд поглотил меня, но откуда-то, как сквозь толщу воды донесся шепот Эли.

– Джем, пожалуйста, не улетай ещё немного, а? у меня так давно никого не было…

Ее руки дотянулись до края Вселенной, прервав мой полет и вернув обратно, и на своих губах я ощутил долгий и нежный поцелуй, от которого бенгальским огнем вспыхнуло давно не испытываемое желание…Вечная любовь… But still loving you… Звезды, упав, все останутся здесь, навсегда… Я тебя люблю… Волшебная мечта… Плотность времени, растягивающая каждую секунду в вечность, и полное отсутствие времени… Living for tomorrow… прикосновение к бесконечности…the truth is out here…

***

…Красное осеннее солнце медленно, но верно, кралось к горизонту, увлекая за собой остатки прохладного сентябрьского дня. Огненные сполохи закатными пожарами плескались на оконных стеклах сахарно-белых девятиэтажек нового микрорайона, застывших в строгом порядке. Сверкающие лаком разноцветные болиды с шелестом уносились в никуда, стремительно обгоняя старенький переполненный автобус, невозмутимо ковыляющий по эстакаде, тонкой стрелой взлетевшей над железной дорогой. Усталые серые люди, набившиеся в душный салон, как сельди в бочку, в угрюмом терпении ждали окончания этой пытки, чтобы разбежаться по свом домам-муравейникам и забиться в тесные ячейки квартир. И тайная мечта любого из них не в силах была лететь дальше чёрного ящика с волшебным окошком, из которых они жадно пили красивую жизнь своих кумиров.

Стиснув зубы, человек стоял, прижавшись к облезлому поручню, со всех сторон сдавленный плотной людской массой так сильно, что не мог пошевелиться. Стрелки дешевеньких часов на чьем-то волосатом запястье перед самым его лицом показывали без восьми минут семь, и в глубине души противно шевельнулся скользкий червячок беспокойства. Нервы и без того были взвинчены в ожидании предстоящего дела, а выматывающая черепашья езда и надсадное завывание двигателя только усиливали мандраж. Наконец, шумно вздохнув, автобус замер на конечной остановке маршрута возле стеклянно-бетонного куба торгового дома «Меркурий» и, распахнув двери, выпустил на волю ошалевших от духоты и давки пассажиров. Толпа буквально на руках вынесла человека наружу, и, оказавшись на улице, он глубоко вдохнул свежий воздух, моментально успокоившись. Мысль работала четко и ясно, и, прикуривая сигарету, он задержался, незаметно отставая от озабоченно спешащих по домам людей. Потом неторопливо огляделся и направился в сторону навороченного черного джипа «гранд-чероки», стоявшего метрах в ста от остановки.