Метель, соединившая нас (ЛП)

Дом был великолепен. Его собственный дом в Недерленде не имел обширных видов, как этот, будучи окруженный деревьями, но он всегда считал, что у него был королевский выкуп в естественном свете, с окнами в крыше почти в каждой комнате. Свет, который просачивался в этот дом, пристыдил его. Мало того, что было несколько окон в крыше почти в каждой комнате, но еще каждое окно было от пола до потолка, и потолки? Сводчатый из натурального дерева и открытыми балками. Все в этом доме было светлым, открытым и воздушным. Он был красиво обставлен с приветливым, домашним настроением, но ощущение, что ему чего-то не хватало, сопровождало Тревора. Как будто, это был дом около того, чтобы называться домом. Через несколько минут Тревор понял почему — стены были лишены фотографий — ни одного семейного портрета, ни откровенных снимков друзей, празднующих или вместе проводящих отпуск. Не говоря уже…

— У тебя нет новогодней елки, — ляпнул он, и краска сразу прилила к его лицу.

Марк опустил глаза, засунув руки в карман. Тревор смутил его.

— Да. Мне не очень-то и нужна эта мишура, чтобы насладиться праздником,… понимаешь, в этом весь я.

— Прости. Я не имел в виду…

— Нет, все в порядке, — Марк встретил его взгляд и улыбнулся, но выражение его лица было растерянным. — Может быть, мы вместе можем сделать что-то с этим домом?

— Я… — нахмурился Тревор. — Что?

Марк хотел, чтобы они вместе украсили его дом? Это было… Я не собираюсь произносить это.

— Или… — Марк отвернулся, но Тревор успел уловить потускневшую зелень его глаз. — Извини. Это было глупо.

— Нет, это ты меня прости, — быстро сказал Тревор. Меньше всего он хотел, чтобы Марк считал его неблагодарным засранцем. Он потянулся, положив руку на бицепс Марка и коротко сжимая твердые мышцы под ладонью. Не вмешиваться — не значит, что они не могут делать что-то вместе, верно? Это не должно быть чем-то иным, чем помощь украсить маленькую художественную галерею в Недерленде. — Я не хотел ставить тебя в неловкое положение из-за того, что ты не украсил свой дом или, возможно, не хотел. Это было просто… я не знаю. Но… это хорошая идея.

Марк оглянулся на него и секунду изучал, прежде чем положить руку на руку Тревора.

— Давай смотреть дальше, — тихо сказал Марк, его голос звучал глухо, и кивнул головой в сторону небольшой лестницы. Он опустил руку, повернулся, чтобы закончить экскурсию, и Тревор шагнул за ним, надеясь, что он больше не попадет впросак со своим языком.

Дом в стиле ранчо был построен на склоне холма, так что лестница вела не в подвал, а на уровень ниже в другую сторону. Марк остановился у подножия лестницы, а Тревор прошел мимо него в другое большое открытое пространство, находящееся прямо под главной гостиной на верхнем уровне. Французские двери в окружение окон, открывали тот же фронтальный вид. Голубое небо стало ярче от искрящегося снега, растянувшегося на мили в высоту.

Противоположная стена была не совсем белой и совершенно пустой. Дальняя стена была увешена полками, и вдоль нее стояли ящики. Другая сторона комнаты выглядела как гостиная с комфортно выглядящим диваном, двумя креслами и деревянным столом в середине. Но то, что привлекло и потребовало его внимания, было то, что стояло посреди комнаты, лицом к открывающейся панораме — мольберт с большим чистым холстом на нем.

Тревор повернулся к Марку, открыв рот, чтобы спросить, почему он пустой, почему комната выглядит… покинутой и почему эта идеально освещенная стена студии была пуста, но слова замерли, прежде чем он закончил делать полный вдох, чтобы сказать их. Марк не смотрел на него, он даже не вошел в комнату. На самом деле, он отступил обратно на нижнюю ступень. Его взгляд был устремлен на вид за окном, как будто он намеренно не смотрел в комнату, и жесткая поза его тела говорила, что он хочет уйти оттуда как можно быстрее.

Для Тревора это было за гранью понимания. Иметь такое невероятное пространство, которое было специально создано как художественная студия, и притворяться, что ее там нет?

Затем он вспомнил, что ночью Марк рассказал, что он хотел быть художником, но неодобрение матери заставило его похоронить свои истинные мечты. Марк сказал, что у него нет времени возвращаться в творчество, но эта студия… Сердце Тревора сжалось в груди. Эта студия была тихим криком.

Марк бросил быстрый взгляд на Тревора.

— Ну что, готов к финалу? — спросил он, тихим голосом.

— Конечно, — и прежде чем Тревор ответил, Марк уже был в пути. Если бы только он мог сделать жизнь этого мужчины лучше… Если бы у него было достаточно времени, чтобы что-то изменить… У них есть сегодня и завтра. Этого должно быть достаточно.

Он последовал за Марком за угол, и они оказались там, что должно было предполагать большую спальню хозяина — нет, огромнейший номер-люкс — которую он когда-либо видел.

— Если бы я не знал тебя лучше, я бы поклялся, что ты планировал закончить эту экскурсию тут, — сказал Тревор, останавливаясь позади Марка в большой комнате.