Метель, соединившая нас (ЛП)

Штаны Тревора упали на пол, и Марк провел рукой по голому торсу и ниже пупка. Он улыбнулся резкому вдоху, когда обхватил возбужденный член Тревора и скользнул по его растущей длине. Ресницы Тревора трепетали, губы приоткрылись, но он не двигался, позволяя Марку командовать собой.

Другой рукой Марк расстегнул пуговицы на собственной ширинке и выскользнул из джинсов и нижнего белья. Выйдя из кучи денима и хлопка, он притянул к себе Тревора, соединяя их тела и наслаждаясь таким приятным контактом. На этот раз, когда он поцеловал Тревора, он не сдерживался. Он больше не мог. Сдержанность, которую он пытался сохранить, быстро заканчивалась. Тревор ответил с пылом, обхватив руками лицо Марка и повернув голову, чтобы еще больше углубить поцелуй.

Марк пошел назад, прижимая Тревора к себе, пока они не добрались до кровати.

— Останься, — прерывая поцелуй, снова прохрипел Марк.

— Не могу, — Тревор на четвереньках заполз на кровать. Он посмотрел через плечо на Марка, который стоял с краю, наблюдая за ним со страстью и желанием и более глубокими эмоциями, которые он не знал, как назвать. Вместо этого он впитывал вид перед собой: этот великолепный, щедрый человек, который вошел в его жизнь, либо по сценарию, либо по совпадению, и опрокинул его навзничь. У него никогда не было времени ни на что, кроме работы, но теперь он умолял бы любого в этом мире, кто мог бы услышать, чтобы ему дали возможность провести с Тревором все остальное время.

Тревор протянул за спиной руку, протягивая ее и приглашая. Марк забрался на кровать позади Тревора, переплел их пальцы вместе и поднес руку Тревора к губам. Он целовал костяшки пальцев Тревора, повернул руку и поцеловал его ладонь, а затем втянул указательный палец в рот.

В глазах Тревора вспыхнул синий огонь, и он прошептал:

— Займись со мной любовью.

Тепло от этих слов распространилось по груди Марка, он кивнул, потому что слова, казалось, покинули его. Тревор улыбнулся и положил голову на подушку, одну руку — с доступом для диализа — вытянув вперед, как будто он сознательно держал ее в стороне, а другую оставляя под собой. Марк накрыл собой тело Тревора, руки скользили по твердым плечам и рукам. Он прижался поцелуем к его затылку, к лопаткам, затем сантиметр за сантиметром вниз по спине. Все ниже и ниже, пробуя, облизывая, любя…

Тревор вздрогнул и застонал, когда Марк скользнул языком по дырочке, покружил вокруг, начал погружаться внутрь, дразня и умоляя его раскрыться. Тело Марка дрожало, его кожа горела, его самообладание ломалось, и, возможно сейчас, он и Тревор могли создать свою собственную молнию. Тревор снова застонал и подался на язык Марка.

Марку нравилось то, как он заставлял тело этого мужчины петь от возбуждения и кричать в экстазе, но он никак не мог понять, как могло быть с Тревором все так окончательно непоправимо. В его голове не укладывалось, что все это может быть реальным. Через день или два Тревор поедет к своей семье, чтобы отпраздновать отложенный праздник, а потом он вернется, и они смогут начать с того места, на котором остановились.

На самом деле, ты его больше никогда не увидишь.

Марк подавил голос, который говорил ему то, что он прекрасно понимал, и, вероятно, было правдой, как бы он не отказывался в это поверить. Он обеими руками ласкал крепкие ягодицы Тревора, мял, раздвигал, нежил, растягивал пальцами и языком, пока приглушенные всхлипы и вздохи не сказали Марку, что Тревор был на грани мольбы.

— Готов, — простонал Тревор. — Марк. Я готов.

Сплюнув на большой палец, Марк использовал его, чтобы растягивать дырочку Тревора, скользя туда-сюда, не желая отрываться от Тревора даже ни на секунду, чтобы наклониться к прикроватной тумбе другой рукой. Но он все же, сделал это, достав одной рукой пакетик фольги и разрывая его, раскатал на себе латекс, а затем смазал свой болезненный от возбуждения член и дырочку Тревора прохладной смазкой. Он прижал член к входу и остановился.

— Останься.

— Боже, Марк, — заскулил Тревор, покачиваясь. — Пожалуйста.

— Да, — Марк крепко сжал бедра Тревора, проталкиваясь внутрь, растягивая, медленно погружаясь все глубже и глубже, пока все его тело не начало дрожать, внутри и снаружи, от того, как тело Тревора сжималось и расслаблялось вокруг его члена.

— Господи, Трев, — прорычал Марк. — Мне с тобой так хорошо.

Но если Тревор и отвечал, его слова не фиксировались в его мозгу, так как все внимание было сосредоточено на месте, где их тела соединялись, где они физически становились одним целым. Тревор всхлипывал, когда Марк отступал, полностью выходя из его тела, а затем удовлетворенно стонал, когда Марк глубоко толкался внутрь.

— Да. Еще. Глубже, сильнее, быстрее, — задыхался Тревор, захлебываясь, выкрикивал это снова и снова, и Марк никогда бы не сделал ничего из того, что могло бы разочаровать этого невероятного мужчину, стонущего и извивающегося под ним.