Метель, соединившая нас (ЛП)

Он встал и шагнул через комнату к буфету, где он положил свой ноутбук, когда расчищал стол для ужина прошлым вечером. Он задумался. Как мог этот человек прорваться сквозь его ограниченное поле зрения и за такой короткий промежуток времени так сильно повлиять на его жизнь?

Взяв ноутбук и мобильный телефон, он сначала искал в интернете местные медицинские лаборатории, но получал одно и то же сообщение после вызова каждого из них — закрыт на праздники.

Проклятие. Его плечи резко опустились. Что теперь?

Он посмотрел на свой телефон, как будто он каким-то образом мог дать ответы, которые он искал, и начал бессознательно прокручивать свой список контактов. Он сделал паузу, остановившись большим пальцем над именем матери, как делал это раньше бесчисленное количество раз. Только в этот раз все было по-другому. Она дала ему жизнь, обеспечила крышу над головой, одежду, еду и образование. Она исполнила свой родительский долг, и как только он достиг совершеннолетия, она, умыв руки, избавилась от него. Он провел всю свою жизнь, пытаясь стать тем, кем она могла бы гордиться, но где-то по пути он потерял из виду тот факт, что он никогда им не будет.

Ему потребовалась метель и встреча со случайным незнакомцем, чтобы понять, что он всю свою жизнь стремился к неправильной цели. И эта неправильное направление стоило ему многого. Его мать ушла из его жизни навсегда — с того самого дня, как узнала, что он гей. Он просто не соответствовал ее действительности. Все те годы, что он потратил впустую, пытаясь быть достаточно хорошим для нее, он никогда не был достаточно хорошим для одного единственного человека, который все это время имел значение — самого себя. Пришло время ему сделать то, что он должен был сделать два десятилетия назад — тоже умыть руки. Он провел большим пальцем по ее номеру, открывая вкладку контакта, и с гораздо большей силой, чем было необходимо, нажал «удалить». Неожиданная волна облегчения и радости захлестнула его, забирая с собой всю тяжесть, которую, не осознавая, он носил слишком много лет.

Он бросил телефон на стол — даже это было приятно — и его взгляд снова упал на письмо Тревора. Облегчение от наконец-то сброшенного с плеч груза, которым была его мать, рассеялось, поскольку глубокое чувство потери заменило его. Тревору только что сказали, что он не переживет один год, но ему удалось показать Марку, сколько можно испытать и сделать в жизни всего за несколько дней.

Расправив плечи назад, Марк выпрямил позвоночник и пошел к лестнице, ведущей в его художественную студию. Он замешкался на нижней ступеньке, рассматривая комнату. Она выглядела сейчас по-другому, как будто Тревор Моррисон оставил в ней небольшую часть себя. Взгляд Марка остановился на углу, где они сидели накануне, рисуя и смеясь. Все было просто идеально.

С новообретенной решимостью он прошел через комнату и открыл шкаф, чтобы вытащить складной столик. Он раздвинул ножки и поставил рядом с мольбертом, затем вернулся за красками, кистями и водой. Он хотел это сделать. Во всяком случае, ему казалось, это поможет каким-то странным образом приблизить его к Тревору.

Кисть в руке, желание в уме, огонь в сердце, и Марк сделал кистью первый мазок. Так начиналась его первая картина, когда ему было четырнадцать лет.

Глава 15

Каждый день давался Тревору с трудом. Два дня после Рождества, его утро началось с четырех часов обеспечения безопасности аэропорта, что почти привело к отмене его перебронированного рейса, и, прежде чем они были в воздухе, еще два часа ожидания, пока будет открыта единственная взлетно-посадочная полоса. Добавьте к этому стресс от того, что накануне пришлось сократить сеанс диализа, а затем провести еще одну ночь в отеле недалеко от аэропорта, размышляя о своем решении уйти от Марка. Ему потребовалось все, чтобы не вернуться, в надежде, что, может быть, на этот раз шансов будет больше, чем удар молнии, и их кровь и ткани совпадут. Он не мог отрицать, насколько сильно он чувствовал, что их с Марком души совпадали, но он слишком хорошо знал, насколько тонка эта надежда и насколько будет больно снова проиграть. Нет, уйти было правильным решением.

На самом ли деле это так?

Да. Да, это так.

Тогда почему ты продолжаешь сомневаться в себе?

Остановись!

Кто-нибудь воткните в него вилку. С ним все покончено.

Теплая рука на колене вернула его внимание к настоящему — обеду с семьей. Они уже отпраздновали Рождество с детьми, но запланировали для него второй праздник. Его племянницы и племянники даже перепаковали некоторые из своих подарков, чтобы они могли снова открыть их с дядей Тревором. Боже, он так любил свою семью.

— Ты в порядке, сынок?

Его горло сдавило, глаза щипало от вопроса и обеспокоенного выражения лица матери. Он положил руку на ее ладонь и сжал.