Метка северного ветра

– Вторые сутки без сна, – то ли хвалясь, то ли сетуя, пояснил Линэр. – Усталость берет свое. Я все же простой человек, хоть и маг. Такие фокусы не проходят бесследно.

– Возьми мою силу? – предложила Ами, пытаясь поймать его взгляд.

– Что? – оторопело спросил темный.

– Ты же делился с нами силой, пока мы носили метки. Так возьми сейчас мою. Я не смогу провести одна ритуал… А мы должны это сделать.

Она решительно нахмурилась и снова бросила на него полный уверенности взор.

– Даже не думай отказываться. Я не позволю тебе все испортить в самый последний момент.

– Это опасно, – отрезал Линэр. – Нет. Даже речи об этом быть не может.

Амала недовольно нахохлилась и отвернулась.

– Значит, тебе можно рисковать жизнью и здоровьем ради королевства, а я должна стоять в стороне? Линэр, – она посмотрела на него с укоризной, недовольно покусывая губы. – Мы все принимаем ответственность. Кто-то за свои жизни, кто-то за жизни многих. Я королева. Я не имею права быть слабой. Или ты возьмешь сам, столько, сколько тебе действительно нужно, или я призову источник и разорву тебя своей силой изнутри.

Темный нервно усмехнулся. Что-что, а угрожать Амала умела. И делала это на самом деле мастерски. При этом не заламывала руки, не перегибала палку, а просто перечисляла факты. Она действительно может разорвать его потоком силы, ведь контролировать два источника неопытная ведьма так и не научилась.

– Иди сюда, – позвал ее маг, хлопая по коленям.

Ами бросила на него короткий взгляд и послушалась. Сердце билось нарочито медленно, словно оттягивая волнительный и пугающий момент.

– Ну? – нетерпеливо спросила ведьма.

– Расслабься. Дыши вместе со мной. Медленно и спокойно. И ничего не бойся. Я не наврежу тебе. Все вопросы оставь на потом…

Они смотрели друг другу в глаза, растворяясь и сливаясь в единое целое. Темный взял Амалу за подбородок ставшим уже привычным движением и поцеловал. Сердца забились в унисон, а Амале показалось, что вместе с этим поцелуем из нее уходит тепло, а остается только мороз. И действительно захотелось спросить столь о многом. Почему-то о детстве, о первой любви Линэра, о погибшем принце, о короле и королеве, но она гнала прочь эти вопросы, отдавая мужу всю себя, без остатка. И тогда вместо колючего холода сосущую пустоту внутри наполнил жар пламени.

Спустя несколько минут Линэр с сожалением оторвался от ее губ, прижал к себе Амалу, поглаживая по спине, и улыбнулся.

– Спасибо.

– Что это было? – робко спросила Ами, когда сердце перестало отплясывать в груди чечетку.

– Единение душ. Самый простой способ разделить с кем-то силу. Ну, один из самых простых. Еще это можно сделать через кровь или близость, – темный мысленно хмыкнул, заметив, как Ами покраснела. Вроде бы… у них все уже было. И даже не раз, но смущалась та всегда настолько искренне, что от этого теплело на душе.

– И почему ты не сделал это раньше? – насупившись, спросила Амала. – У меня сил много, мне не жалко поделиться.

– Потому что силу не просят. Ее предлагают. Это чем-то похоже на вашу связь с Нерритой. Все должно быть добровольно. Иначе ничего не получится.

– Ты хотя бы намекай. А то строишь из себя героя, а мне остается только гадать, что там да как у тебя.

– Хорошо, – кивнул Линэр, прижимая ее к себе. – Обязательно. Кстати, мы подлетаем. Приготовься.

Амала сосредоточенно нахмурилась, а потом выглянула в окно. Они были уже совсем близко к одиноко стоящей среди леса скале. Казалось, что чем ближе они подлетают, тем темнее становится ночь. Звезды гасли одна за другой, луна стыдливо скрывалась за непонятно откуда взявшимися облаками. Лес, доселе казавшийся спокойной вековой дубравой, начал напоминать крючковатые руки мертвецов, вырвавшиеся из земли. Ветер завывал унылой песней, нашептывал печальные мысли.

– Ночь мертвых. Ночь мертвых рядом с очень сильными мертвыми. Ничего не бойся. Мы живем на разных сторонах мира. Мы отделены друг от друга. Они не могут навредить, – попытался приободрить Амалу Линэр.

– Но… а как же проклятие? Ведь это их рук дело.

– Как сказать… проклинает маг при смерти. Это все же немного другое. Это последние силы, которые выплескиваются вместе с обидой и яростью, – с тоской ответил Линэр, вспомнив о матери.

Как же хотелось, чтобы она перестала упрямиться и ушла за вуаль, ушла в мир, в котором должны жить мертвые. Но… Элизабет и при жизни была упертой, смерть только усилила эту неприятную черту ее характера.

Карета медленно снизилась и зависла над площадкой. Линэр спрыгнул на нее, подал руку Амале, а второй рукой сделал странный пас, призывая к себе гроб Карлотты. Ами в очередной раз посмотрела на спящую королеву древности и грустно вздохнула. Вряд ли ей, дочери кормилицы, удастся когда-нибудь стать такой же элегантной, властной и ответственной. Зато есть к чему стремиться.

В напряженном молчании они пошли внутрь пещеры. Путь им освещал маленький огонек, призванный Амалой. Шаги гулко подхватывало эхо, отражало от стен, множило, искажало. Казалось, что все погибшие в этой пещере просыпаются и смотрят на живых из-за вуали.