Метка смерти

Это молния ударила в колокольню. Этаж накрыло облаком пыли, посыпались осколки стекла, были слышны треск и хруст. А затем загорелись балки чердачного перекрытия. Несмотря на проливной дождь огонь жадно пожирал дерево.

Магдалена собрала все свои силы и наконец села.

– Церковь горит!

– Только парник. Лежи пока. Я пошлю сюда сестер, они тебе помогут. – Акушерка завернула ребенка в покрывало и положила в большую корзину к другому младенцу.

– Унесите моих детей куда-нибудь отсюда! – снова взмолилась Магдалена.

– Это невозможно.

– Скажите, что они родились мертвыми!

– Не могу.

– Господи Иисусе! Монастырь горит. Сюда придут люди, будут расследовать, и тогда в любом случае все раскроется, – уговаривала Магдалена акушерку.

Но женщина не слушала. Вместо этого поднялась, схватила корзину и исчезла в соседнем помещении.

В этот момент Магдалене послышался крик третьего ребенка. Нет, это невозможно. Просто показалось!

Акушерка снова появилась в комнате, тяжелая корзина оттягивала ей руку.

– Я сейчас вернусь.

Магдалена почувствовала, как воздух стал удушливым, затем запахло дымом. Вспыхнули языки пламени, стропила затрещали. Горящая балка полетела вниз, ударила акушерку по плечу и зажала ее в дверном проеме. Женщина отчаянно кричала. Корзина с младенцами выпала у нее из руки. Они беспомощно лежали на полу под покрывалом.

Это Бог вмешался!

Он послал знак!

– Помогите мне! – завопила акушерка.

Магдалена перекатилась на бок, спустила ноги с кровати, оттолкнулась от матраса и поднялась – она стояла, пошатываясь и одной рукой опираясь о комод. От холодного каменного пола ее бил озноб.

Затем она отпустила комод и попыталась удержать равновесие самостоятельно. Боль в животе была невыносимой. Ее колени подгибались и дрожали. Она чувствовала, как теплая кровь стекает по внутренней стороне бедер.

– Помогите же мне! – крикнула акушерка.

Бог тебе поможет. А не я.

Магдалена, держась рукой за стену, добралась до дверного проема. Тут раздались крики из соседнего помещения и возгласы с нижнего этажа. Это из монастыря пришли монахини, чтобы потушить пожар.

– Сюда, наверх! – выкрикнула акушерка.

Магдалена схватила голову женщины и прижала ее лицом к тлеющей балке. Тут же вопли о помощи сменились дикими криками, запахло горелой кожей и жжеными волосами.

Но Магдалена не испытывала к этой женщине ничего, кроме ненависти. Она наклонилась к корзине и – хотя та была тяжелой – прижала ее к себе, затем вдоль стены пошла в другую сторону. Прочь от дверного проема. От лестницы, колокольни и женщин, которые скоро взбегут по ступеням наверх.

С другой стороны здания тоже была лестница. Винтовая и узкая, она вела вниз и наружу, к тыльной стороне парника. Оттуда по ночам приходили мужчины, и там Магдалена не наткнется ни на одну монахиню. А если и наткнется, то есть надежда, что у сестры хватит смелости помочь ей. Помочь спасти младенцев и унести их, пока не вернулась настоятельница.

Магдалена не знала, сколько прошло времени и как она вообще сумела выбраться наружу. Она знала только, что в конце концов оказалась на улице. Босыми ногами она стояла в грязной траве, на ветру, который прижимал ее мокрое платье к телу, а дождь бил в лицо и смывал соленые слезы.

Когда она поправляла сползшее с корзины покрывало, чтобы ее дети не замерзли, молния озарила небо прямо над Магдаленой, и взгляд ее упал в корзину.

И тут она увидела.

Я была права!

Этой ночью на свет действительно появился еще третий ребенок.

День шестой Боденское озеро, Германия Среда, 17 мая

Глава 51

В начале восьмого утра Снейдер в самом паршивом настроении открыл дверь кабинета Дирка ван Нистельроя. От этого дела его уже тянуло блевать. И он практически не спал.

Снейдер оглядел присутствующих. Кржистоф, Крюгер, Мартинелли и Хоровитц уже сидели с президентом БКА за столом для переговоров. Напитков не было – значит, разговор будет коротким, зато наверняка бурным.

Галстук Дирка ван Нистельроя был туго завязан, запонки блестели на манжетах рубашки. Он раздраженно взглянул на наручные часы:

– У нас есть пятнадцать минут, затем для меня начнется новый волнительный день, которого я с нетерпением жду. – Это прозвучало цинично, очевидно, он тоже мало спал.

Наверное, дело было в том, что, кроме прочего стресса, завтра его еще ожидало важное заседание Европола в Гааге. Неудивительно, что он без энтузиазма участвовал в совещаниях Снейдера, который постоянно привлекал его к расследованию. Но после убийства австрийского министра здравоохранения и самоубийства Майбах дело приняло новые масштабы, и без сотрудничества на высшем уровне было уже не обойтись.

– Все в сборе, начнем, – сказал Снейдер.

Мартинелли подняла взгляд.

– А где Сабина?

– Она не придет.

– Что? Почему?

Снейдер вздохнул.