ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Да, друзья, без разницы, сколько партнеров сотрудничают,
ПЕВИЦЫ ПАРТНЕРСТВА: Партнер, о, что есть партнер?..
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Разве не тот индивид
ПЕВИЦЫ ПАРТНЕРСТВА: О, как меня лично можно использовать?..
УГОЛИНО ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ: Семечки, пожалуйста.
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Но, друзья, разве мы не видим, что это все и есть славный живой круг веры, ведь теперь быть полезным Богу значит всего лишь быть
ПЕВИЦЫ ПАРТНЕРСТВА: О, это всё славный круг…
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: И быть ублаженным – значит быть использованным, быть использованным – значит быть партнером, быть партнером – значит быть сотрудником, быть сотрудником – значит быть
УГОЛИНО ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ: Как по мне, всё тип-топ!
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Друзья, этим вечером я хочу, чтобы мы все вместе подумали о нашей скромной передаче как о почве веры. Я хочу, чтобы мы подумали о себе… как мы
УГОЛИНО ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ: Мисс Биксман, внемлите наказу!
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: И вот, друзья, если хотите, смейтесь, но этим вечером я предлагаю всем вместе сыграть в игру. Сыграть этим вечером в чрезвычайно и жизненно важную для нас игру. Ставки высоки как звезды в небесах, друзья, я вас предупреждаю.
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Друзья, я хочу, чтобы все мы встали и поднесли наши руки к нашим телеэкранам. Если кто из вас не может встать с нами этим вечером, что же, попросите друга или любимого человека поднести телевизор к вам поближе. Друзья, я хочу, чтобы вы пришли ко мне и положили ваши руки на мою руку, кою я простираю к вам этим вечером. Давайте все
УГОЛИНО ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ: Сей и жни, милаха-парень!
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Итак, вот игра, друзья, и вот ставки этого вечера.
ПЕВИЦЫ ПАРТНЕРСТВА: Ставки этого вечера…
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Каждый игрок, каждый из вас, кто ощущает нечто, кто ощущает то, что я ощущаю, стоя здесь перед вами этим вечером, кто ощущает, как индивид, запертый в тюрьму этих мирских оболочек бессильной боли и желания,
УГОЛИНО ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ: Боже-боже!
ПРЕПОДОБНЫЙ ПСИКК: Используйте меня, друзья. Давайте сыграем в эту игру вместе. Обещаю, никто из игроков не останется в одиночестве. Видите мою руку? Вот она. Я простираю ее к вам, коснитесь ее. Коснитесь. Я здесь ради вас. Друзья, я чувствую, этим вечером мы все готовы.
– Да не сержусь я, глупенький, – говорит Минди, стоя на коленях перед телевизором. Холодный свет вытекает с экрана сквозь ее пальцы.
– Я обещаю рассказать, – говорит Рик, глядя вниз, на себя.
– Я знаю, ты расскажешь, – тихо говорит Минди в телевизор. Белое мерцание плавится и стекает по ее спине. Капли света замирают и движутся вновь. Она заводит свободную руку за спину, откидывает волосы, чтоб не мешали, расстегивается.
– Что ты делаешь?
Минди встает, оборачивается, выскальзывает из всего, покачивает бедрами.
– Я сказал, что расскажу, – говорит Рик.
– Я знаю, что расскажешь, – говорит Минди. – Я знаю, ты расстроен, но у меня чувство, что я знаю, ты расскажешь. – Она подходит к кровати. Ее тело движется миллионом способов в мокром белом свете. За ней Рик видит мерцающую руку, мертвую и холодную. Она покрывает всё.
– Я правда расскажу, – шепчет он.
Минди касается его ноги. Свет вытекает из его ноги сквозь ее пальцы.
– Ты только ни о чем не волнуйся, – говорит она. – Я тебя знаю.
– Ты можешь мне доверять, – говорит Р. К., глядя на ее руку. – Я хозяин своего