Метод «Джакарта». Антикоммунистический террор США, изменивший мир

В бывших португальских колониях в Африке кровопролитие развивалось по другим сценариям. Как в Мозамбике, так и в Анголе разразились полномасштабные конфликты эпохи холодной войны, где с обеих сторон участвовали как сильнейшие, так и менее мощные государства мира. Советский Союз, где у власти по-прежнему был Брежнев, начал более решительно вмешиваться в дела третьего мира, временно — и ошибочно — уверовав, что Соединенные Штаты допустят подобные вмешательств Советов, как сами они позволили Вашингтону влезть в Чили в 1973 г.{568} Соединенные Штаты на это не пошли, и подпираемые Америкой прокси-режимы в обеих странах, воюющие в союзничестве с Заиром (так в то время называлось Конго под властью Мобуту), Южной Африкой с ее режимом апартеида и Родезией, объединились против политических движений, которым благоволила Москва. Куба отправила в Анголу 25 000 солдат в помощь союзнику Москвы. Немногочисленные американские и британские добровольцы, зачастую одинокие безработные мужчины, откликнувшиеся на объявления в журналах, соглашались влиться в ряды белых супремасистских сил в Родезии и Южной Африке{569}.

Диктатура в Бразилии, некогда принадлежавшей португальцам части Южной Америки, претерпела внутренний раскол. Правление Медиси завершилось, и очередной генерал во власти, Эрнесту Гайзел, приветствовал ослабление мер противодействия повстанцам и так называемую abertura, или медленное «открывание» бразильского общества. Проблема, однако, в том, что сама практика пыток и убийств, как часто бывает, сформировала в государстве мощные структуры, привилегии которых обеспечивались бесконечной войной. Они противились «абертуре» и выступали за расширение насилия на законопослушных членов коммунистической партии, которые даже не вызывали подозрений.

Считается, что бразильская операция «Джакарта» была планом усиления, а не ослабления репрессий, следовательно, срыва «абертуры». Также считается, что одной из немногих ее жертв стал любимец страны журналист Владимир Эрзог. Выходец из среднего класса, Эрзог был популярным репортером, не скрывавшим своих взглядов. Не будучи большим поклонником СССР (он вдохновлялся чехословацким «социализмом с человеческим лицом» Александра Дубчека), он в начале 1970-х гг. вступил в Бразильскую коммунистическую партию. Пытаясь выстроить объединенный демократический фронт, БКП держалась умеренного курса и была наряду с некоторыми силами внутри католической церкви одной из наиболее организованных групп, оппозиционных диктатуре. В октябре 1975 г. Эрзог стал главным редактором общественной станции TV Cultura. Один журналист правых взглядов назвал станцию «TV Viet-Cultura», намекнув, что та «напичкана» коммунистами{570}. 25 октября 1975 г. представители армии вызвали Эрзога на допрос. Тот добровольно вошел в военную комендатуру — и уже не вышел оттуда. Никто не купился на официальную версию случившегося, что он якобы покончил с собой: жуткая фотография его трупа, висящего слишком близко к земле, чтобы так действительно можно было повеситься, воспринималась как доказательство заведомого подлога — и общество, оскорбленное этим преступлением, поднялось на протесты против диктатуры.

Влиятельные иерархи католической церкви не позволили спустить на тормозах дело о смерти Эрзога и стали готовить непримиримых критиков военного режима{571}. Вместо того чтобы поспособствовать эскалации внутренней войны в Бразилии, операция «Джакарта» обернулась против своих создателей и заставила военных пойти на попятный. Несмотря на желание некоторых сторонников жесткой линии, «абертура» Гайзела продолжилась.

Бразилия начала понемногу отдаляться от своих более упертых соседей-антикоммунистов. Тем временем в Чили продолжалась операция «Кондор», которая охватывала и другие страны Южной Америки, пока в антикоммунистической зоне поражения не оказался весь континент. С тех пор хоть сколько-нибудь реальная угроза авторитарному капиталистическому развитию по рецептам США существовала разве что в параноидальном сознании диктаторов, объединенных операцией «Кондор», и их друзей в США. Фанатичный антикоммунизм захватил континент.