Метод «Джакарта». Антикоммунистический террор США, изменивший мир

В январе 1982 г. военные явились снова. На сей раз они были в армейской форме, но с черной краской на лицах. Они ворвались в дом Хосефы. Ее не удивило, что их семья находится в списке военных. Отец Хосефы был участником маленькой группы, пытавшейся еще в 1970-х гг. просить местные власти в ближайшем городе внизу, под горой, спасти их землю. Они выволокли из дома отца ее мужа. Хосефу ударили камнем по голове. Затем заткнули ей рот платком и несколько человек изнасиловали ее.

В общей сложности 30 человек забрали в тот день, и никто из них не вернулся. Несколько дней спустя солдаты пришли опять и увели отца и брата Хосефы.

В феврале солдаты явились снова. Другой брат Хосефы работал в поле — они швырнули в него гранату и убили. В этот раз они забрали больше людей, а уходя, сожгли пустые дома.

Антонио Каба Каба, маленький мальчик, вернувшись в тот день с полевых работ, понял: что-то стряслось. На подходе к дому он увидел мать: в длинной красной юбке, какие носят женщины-майя в этом регионе, она стояла в дверях, устремив невидящий взгляд вдаль. Он спросил у нее, что случилось. Она рассказала о поджогах. Солдаты сожгли старую женщину заживо в собственном доме, когда уходили{614}.

Пошли разговоры о том, чтобы бежать, но бежать было некуда, разве что в горы, где невозможно прокормиться. Их община никогда не переживала такого чудовищного насилия, они пришли к выводу, что это уж точно был последний раз, хуже уже быть не может.

Они ошиблись. 23 марта 1982 г. солдаты пришли в пять утра и разбудили всех жителей Илома до единого. На их лицах снова была черная краска.

«Давай-ка, будет сельский сход, тебе нужно идти», — сказали они Антонио, Хосефе и всем остальным. Солдаты согнали жителей на маленькую центральную площадь. Мужчин отправили в церквушку за площадью, а женщин в соседнее крохотное здание суда.

Антонио услышал, как один из них возился с радио, разговаривая с командиром.

«Мы убьем партизан», — сказал он.

Сначала по одному, затем по двое солдаты выводили мужчин из церкви, ставили перед школой и расстреливали. Каждый мог видеть каждое убийство. В этом, очевидно, и состояла их цель. Когда около ста человек были мертвы, они остановились.

«Мы убиваем только тех, кто выглядит виновным. Тех, кто выглядит испуганным», — сказал один из солдат.

Другим деревням повезло меньше{615}. Во многих частях региона военные просто убивали каждого мужчину, каждую женщину и каждого ребенка. Власти решили, что люди народа ишиль по своей сути являются коммунистами или, по крайней мере, с очень большой вероятностью могут ими стать. В Индонезии массовые убийства, возможно, и не были геноцидом. Это были массовые убийства коммунистов. В Гватемале же произошел антикоммунистический геноцид. 23 марта 1982 г. генерал Эфраин Риос Монтт захватил власть в Гватемале в результате военного переворота. Он был христианином-евангелистом (это обеспечило ему особое расположение Рональда Рейгана) и продолжил геноцид в несколько иной манере. Некоторых представителей коренных народов из подозрительных в этническом отношении общин согнали в «образцовые деревни» (aldeas modelosѕ), построенные государством, чтобы помочь им начать новую жизнь — должным образом некоммунистическую, причем настолько, что во многих случаях это вплотную приближалось к концентрационным лагерям смерти. Для многих других людей бойня просто продолжилась — в уже привычном темпе. «Они коммунисты, следовательно — атеисты, следовательно — демоны, и, следовательно, вы можете их убивать» — так выразила эту логику одна из жертв гражданской войны, теперь глава одной из самых значительных исследовательских организаций Гватемалы{616}. Огромное большинство убитых исповедовали традиционные религии майя.

Уцелевших жителей Илома загнали в рабство, только теперь они должны были работать на военных. Антонио заставили вступить в ополчение, и он рос, «сражаясь» с повстанцами до конца 1980-х гг. Они втихую бунтовали, нарочно промахиваясь, когда стреляли во «врага». Хосефа быстро вышла замуж, иначе ее силой сделали бы «женой» одного из солдат, надзиравших за «образцовой деревней», и принудили к сексуальному рабству, как многих ее подруг. Их деревню ликвидировали — сожгли дотла.

Все это были элементы новой стратегии Риоса Монтта по борьбе с коммунизмом. «Партизанская война — это рыба. Народ — море, — сказал он. — Если не можешь поймать рыбу, придется осушить море»{617}.