Метод инспектора Авраама

– Чтобы вы стали ему близким приятелем или отцом, усыновили его, что ли… ну, не знаю. Потому что из свидетельских показаний, которые мы собрали в процессе расследования, видно, что Офер был очень к вам привязан, и может, даже любил вас. Простите, что я употребляю слово «любовь». Хотя мне оно нравится.

Зеев посмотрел на инспектора. Впервые он не был уверен, что ему удается понять, к чему он клонит. Учитель не знал, говорит ли Авраам правду, действительно ли это то, что было сказано ментам в процессе расследования. Он задавался вопросом, с кем менты говорили. Конечно же, с родителями Офера. А может, мальчик рассказывал об их отношениях также и приятелям?

– Да нет, это слово и мне нравится. Только я думаю, что вы неправильно его употребляете, – сказал Авни.

– А что вы думаете по поводу того, что я вам только что сказал?

– Не знаю. Я уверен, что Офер ценил то, как я его слушаю, как смотрю на него. Вряд ли это значит, что он меня любил.

– Скажите, господин Авни, по какой причине Офер прекратил посещать ваши уроки?

«Мог бы и Зеевом назвать!» – промелькнула у посетителя мысль.

– Не он прекратил, я же вам это сказал в прошлый раз, – произнес он вслух. – Его родители объявили мне, что он больше не нуждается в частных уроках по английскому, и я не думаю, что причина была чисто материальной, потому что я был готов преподавать ему бесплатно. Может, им не нравились установившиеся между нами отношения.

– Вы правы; это то, что вы сказали в прошлый раз. Припоминаю. Но это не совсем так, знаете? Я говорил с родителями Офера, и они ясно сказали, что уроки были прекращены по просьбе его самого. Он не хотел, чтобы вы продолжали приходить к нему в дом.

Зеев вспомнил их последний урок.

Абсолютно обычный урок, в комнате Офера, подготовка к контрольной по грамматике, упражнения на применение времени Рresent perfect. Офер не сказал, что это будет их последний урок. В начале урока он возвратил учителю коробку с фильмами Хичкока, и тот попробовал спросить, просмотрел ли он их и каково его впечатление, но разговора об этом не получилось. Хана Шараби принесла Авни чашку горячего чая и печенье и финики. Перед тем как урок закончился, пошел дождь, по окну потекли длинные струйки воды. А когда Зеев выходил, мать Офера предложила ему пончик. Это была третья или четвертая свечка Хануки .[12] Учитель вспомнил, что раньше думал, как здорово смотреть на дождь, когда он стучит в чужие окна. Через два дня Хана постучалась к ним в квартиру, извинилась и сообщила, что теперь вместо английского Офер начнет брать частные уроки по математике.

Зеев даже не узнал, какую оценку Офер получил на контрольной.

– Может быть, им удобнее представить это так, – сказал он Аврааму. – Что же до меня, то я впервые слышу, что Офер захотел прекратить эти уроки.

– Может быть, он хотел прекратить их, потому что слишком сильно вас полюбил?

– Что вы вцепились в это слово? Уверяю вас, что они говорят неправду, это не Офер захотел прервать наши уроки!

– Мне очень жаль вас разочаровывать. Но это то, что они сказали на следствии.

– Значит, они ошибаются или лгут, – заявил Авни.

Авраам промолчал. Может быть, он выжидал, чтобы Зеев продолжил. Наконец, инспектор сказал:

– Знаете, что? Я думаю, вы правы. Я тоже им не верю. И тоже уверен, что после того, как они прекратили занятия, Офер пытался с вами встретиться, не так ли?

– Что вы имеете в виду?

– Основываясь на свидетельских показаниях, которые мы собрали в процессе следствия, я имею в виду – и даже уверен, – что после того, как его родители прервали ваши занятия, он пытался с вами встретиться. Может, даже без их ведома.

– Не понял… Ваше следствие сосредоточено на уроках, которые я давал Оферу?

– И на них тоже. Следствие сосредоточено на жизни Офера. А уроки были важной частью этой жизни. Вы не согласны?

– Ну ладно. Но я не понял вопрос.

– Вопрос вот какой: попытался ли Офер встретиться с вами после прекращения частных уроков. Потому как я знаю, что он этого хотел. Может быть, он пытался, а вы ему отказали?

Действительно ли Офер хотел этого? Во время их случайных встреч на лестнице Зееву казалось, что подросток выглядел очень смущенным и растерянным. Парень старался избегать взгляда бывшего учителя, как будто пытаясь не замечать его присутствия. За несколько недель перед тем, как он исчез, они столкнулись утром перед входом в дом. Пока Авни открывал цепь, которой был привязан мотороллер, из дома вышел Офер в короткой серой футболке. Зеев позвал его по имени, спросил, как дела в школе, и мальчик сказал, что нормально и что он опаздывает, – и исчез. Учитель на секунду подумал, не предложить ли ему подбросить его на мотороллере – шлем Михали лежал у них в бардачке – но передумал, потому что чувствовал нежелание Офера контачить с ним и испытывал от этого боль.