Метод подчинения

Но в защитном жесте успеваю выставить руки, упереться ими в широкую грудь. И это его немного озадачивает. Но не останавливает.

Даня нависает надо мной, опаляя взглядом, и произносит очень близко у моего лица:

- Заебало это уже. Сколько можно? – Он шумно выдыхает, будто кросс пробежал.

- О чём ты? – Мне тоже тяжело вздохнуть и сосредоточится. Но скорее от неожиданности, чем от его жёстких прикосновений.

- Ты не должна быть здесь. С ним! Не должна! Это всё херня какая-то… - Мотает головой и снова впивается взглядом. – Скажи… ну скажи!.. что у вас ничего не было!

Он сильно трясёт меня за плечи.

Я молчу.

Можно ли назвать «чем-то», что вчера произошло между мной и Сергеем?

Для меня – однозначно, да.

И как бы больно не было признавать, Даня больше не в моём приоритете. Но не из-за этого.

Он меня предал.

И это снова происходит.

Упрёки. Условия. Обвинения.

И ни капли раскаяния.

Ни слова о своей вине.

Они так быстро оказываются на одной ступени с Лёшей, что я даже не успеваю это осмыслить.

По-прежнему, упираюсь в него ладонями, пытаясь оттолкнуть.

Это всё не правильно.

Этого не должно происходить.

Поцелуй. Грубый, жадный и бескомпромиссный.

В момент, когда  его губы соприкасаются с моими, меня охватывает ступор и необъяснимое тепло лишь на мгновение. Я помню его губы. То, что они делали, какое наслаждение дарили. Этого из памяти не выкинешь. Я даже на секунду сама тянусь к ним, чтобы вновь ощутить, как это… быть желанной, сходить с ума… теряться в ощущениях. И чувствую. Его напор, страсть, голод… Но к чувству мягкой беззаботной эйфории это больше не имеет никакого отношения. Он не показывает своим поцелуем, что скучал по мне, скорее вымещает злобу, отчаяние, безысходность.

Всё меняется. И мне удивительно, что требуется так мало времени, чтобы это осознать.

Я отстраняюсь за доли секунды до того, как громко щёлкает замок, и входная дверь вновь открывается.

Лишь боковым зрением удаётся ухватить появившуюся на пороге фигуру.

Кожа в тех местах, где Даниил касается меня, начинает гореть, как от укусов змей.

И к горлу тут же подступает паника.

Это не может происходить со мной.

Я просто на реалити-шоу.

Глава 23

Невозможно передать словами выражение лица старшего Удальцова, появившегося, как чёрт из табакерки, на пороге.

За то время, пока мужчина заходит в квартиру, и с издевательски показным спокойствием закрывает дверь, я читаю эмоции, которые никак не подходят конкретно к нашему случаю.

Но они есть.

Моё тело начинает бить озноб.

Он не смотрит на сына. Он смотрит на меня.

А я на него.

Вдоль позвоночника пробегает волна нервных импульсов, и собирается в районе солнечного сплетения, чтобы сдавить грудную клетку чем-то похожим на страх.

Между нами будто мелькает вспышка молнии, прежде чем глаза напротив становятся цветом тёмного грозового неба.

У меня лицо горит. И губы. И кожа, там, где касаются мужские руки.

Даня не отпускает, даже увидев отца, наоборот сильнее сжимает их на талии, словно хочет на показ присвоить меня себе.

Я сама отталкиваю его.

Вызывая ошеломление на лице младшего Удальцова, и какое-то облегчение (что обескураживает...) - старшего.

Мы все замираем в замешательстве.

Но только на доли секунды.

Через мгновение всё встаёт на свои места.

Сергей возвращает на место свой привычно холодный, каменный покер-фейс и спрашивает Даниила:

- С чем пожаловал?

Стягивает пиджак и ботинки, проходит мимо нас, словно не нуждается в ответе.

- Ехал мимо. – Отвечает ему сын, отвлекаясь от меня. - Подумал, что ты дома, решил документы забросить по филиалу.

- Ну, пошли, покажешь.

И направляется в сторону кухни.

Даня, даже не бросив мне короткого взгляда, выпрямляется и направляется за ним.

Я чувствую себя мебелью.

Или комнатным растением, но даже этим созданиям достаётся внимания больше, чем в данный момент мне.

И ощущение такое, будто я совершила непростительное преступление.

Хотя, к образовавшемуся между нами треугольнику нельзя применить слово «любовный», чувство такое, будто хозяин квартиры не просто спалил нерадивого сынка с бывшей «подружкой» на горяченьком в собственной прихожей.

Выглядит так, будто Сергей имеет на меня полную безоговорочную монополию, а Даня только что попытался на этот постулат посягнуть.

Господи…

В какой момент я перестала распоряжаться собственной жизнью?

Где я опрометчиво свернула не туда?

Руки трясутся.

Я не нахожу ничего лучше, чем вернуться в спальню.

Тихонько присаживаюсь на край кровати.

Может мне всё это показалось, и зря я так себя накручиваю?

Слишком зациклилась на своей скромной персоне. Мир не вертится вокруг меня. Я обычная женщина. И никто не будет из-за меня устраивать семейные разборки.

Нужно успокоиться и перестать паниковать.

Мне не слышно, о чём разговаривают на кухне мужчины.

Чувствую себя неловко. Меня не должно здесь быть.

Этого всего вообще происходить не должно.

И я не должна.

Испытывать чувство вины перед Сергеем.

Да за что, мать твою, в самом деле?!

У нас договор только на три сеанса секса и всё!

И о моей верности слова сказано не было.

Но всё равно чувствую себя паршиво.