Метод римской комнаты

Пока Петр Палыч заправлял керосинку и настраивал фитиль, Илья Алексеевич успел прошмыгнуть по рядам и отыскать полку с делами четырехлетней давности. Не удержавшись, он выдернул несколько папок и с трудом различил надписи на обложках: «Объ убійствѣ актрисы Семилуковой», «Объ избіеніи почтмейстера Рябкина», «О присвоеніи бѣлья»…

– Илья Алексеевич, – наконец подал голос Жарков. – Где вы там? Давайте ваши данные.

– У меня нет, – поспешив к ящикам картотеки, признался Ардов.

Жарков обернул к нему удивленный взгляд.

– «Римская комната»?

Илья Алексеевич кивнул, сделал несколько судорожных глотков и закрыл глаза. Он вышел из шляпного салона мадам Дефонтель, обернулся налево и отправился к афишной тумбе, у которой хромой мошенник отчитывал сипловатым голосом растерянного прохожего.

– Что же теперь прикажете дарить господину судебному приставу по случаю тезоименитства? – гундосил он. – Или мне по вашей милости отдать их высокоблагородию эти вот черепки – в знак, так сказать, искренности имевшихся намерений?..

Хромой пнул ногой коробку и замер по воле Ильи Алексеевича.

– Рост пять футов и четыре дюйма, – объявил сыскной агент.

Жарков зрительно выделил секцию ящиков, на бирках которых первое значение совпадало с указанным параметром.

– Голова? – спросил он.

Ардов обернул вокруг лба мошенника портновскую ленту и заметил деление:

– Окружность – один и восемь.

– Длина?

Ардов мысленно приставил к голове воображаемый кронциркуль от мочки уха до макушки и огласил значение. Постепенно Илья Алексеевич определил все четырнадцать параметров, в результате чего в руках у Жаркова осталось не более двух десятков карточек. Перебрать их в поисках нужной не составило труда. Хромым с означенными данными оказался только один – Ахрим Копыто, он же Сеня Гундяй, он же Колпаков. Среди подельников значился карманник Серафим Пипочка.

Глава 36 В участке. Преступление в театре

Вернувшись в приемный зал, Жарков и Ардов отметили оживление. Народу значительно поприбавилось: городовые тащили беспаспортных крестьян, торговцы с Сенного явились с жалобами на покражи, какая-то крестьянка просила Облаухова арестовать продавца воздушных шаров за то, что шар улетел с ее деньгами.

– Как они к шару-то пристали? – недоумевал чиновник.

– Сама к нитке привязала.

– Зачем?

– Чтоб сохранней были.

Облаухов закатил глаза к потолку: даже он иногда приходил в растерянность от человеческой глупости.

– Полюбуйся, Константин Эдуардович, какой фрукт!

Свинцов затащил в участок и с силой вдавил в стул субтильного студентика с наглыми глазами.

– Чем отличился? – откликнулся Облаухов.

– Кости вчера кидал.

Константин Эдуардович едва сумел скрыть недоумение. День явно обещал неожиданности.

– Какие кости? – аккуратно поинтересовался он.

– Обыкновенные, куриные! – продолжал кипятиться Свинцов, выискивая в ящиках стола бланки для составления протокола.

Облаухов покосился на студента: тот продолжал похабно ухмыляться на манер революционера. Возможно, он был пьян.

– В кого? – начал расследование Константин Эдуардович.

– В крыс! – с еще большим чувством рыкнул околоточный.

– Что же тут противоправного, Иван Данилыч? – не выдержал чиновник.

– Так где кидал-то? – отвлекся от поисков Мальцев. – В театре кидал! Устроился, падла, на балконе, и ну всякую дрянь в балет метать!..

– Он что же, в артистов балета кости кидал? – вступил Жарков, возвращая Облаухову ключ от картотеки.

– Ну! Они там крысами наряжаются. Балет там про куклу – орехи колет.

– «Щелкунчик»? – догадался Ардов.

– Угу, «Щелкунчик». Артистке Афанасьевой глаз поранил.

Свинцов с силой тряхнул студента.

– Ты где, гнида, кости взял?!

Илья Алексеевич позволил себе отвлечь околоточного, чтобы узнать, нет ли возможности как-то разыскать и доставить в участок для беседы одного господина.

– Пипка? – чуть ли не обрадовался Свинцов. – Отчего же нельзя! Это ж как раз наш, спасский, он на Сенном рынке, по обыкновению, промышляет. Если, конечно, уже не отправился на московские гастроли по случаю коронования Его Императорского Величества.

Свинцов затолкал наглого студента в кутузку и отправился выполнять поручение господина сыскного агента.

К Ардову подошел Спасский.

– Илья Алексеевич, – робко начал письмоводитель после приветствия. – Если вам понадобится и моя какая-то помощь – прошу располагать.

Ардов на мгновение задумался.

– Андрей Андреич, а не могли бы вы раздобыть к вечеру военную форму?

– В каком звании? – мгновенно отозвался Спасский.

– Штабс-капитана.

– Какой размер изволите?

– На вас.

– Будет исполнено, Илья Алексеевич! – со всей серьезностью заверил Андрей Андреевич и удалился в общий зал.

Ардов бросил на язык пилюльку и, рассосав, поспешил на улицу.

Глава 37 Арандхати Силантьевна