Метод римской комнаты

Мадам Дефонтель продолжала рассматривать странного молодого человека, пытаясь понять, как правильнее поступить: закатить истерику сразу или подождать. Все основания для скандала имелись. Еще утром, явившись в третий участок Спасской части делать заявление, она натолкнулась на отвратительного долговязого типа с зализанными волосами, который долго отказывался принимать жалобу, делая вид, что не понимает, о каких булавках идет речь, а потом вдруг достал папку и принялся зачитывать показания некоего мещанина Саратовского уезда Трепыхалова, которому неизвестное лицо нанесло увечье посредством оцарапывания глаза во время следования в конке. Зализанный тип представил дело таким образом, будто бы это она, мадам Дефонтель, ткнула в глаз Трепыхалова. И якобы даже описание виновницы происшествия, данное пострадавшим, полностью совпадало с внешностью мадам Дефонтель, о чем было указано в протоколе. Конечно, никаких мещан Саратовского уезда хозяйка шляпного салона и в глаза не видела, на конке в тот день не разъезжала и булавками никого не увечила, но наглый полицейский не унимался и даже успел послать за городовыми, чтобы произвести арест. Урезонить его удалось лишь упоминанием имени тайного советника Немировского, вернее, его почтенной супруги Полины Елизаровны, которая являлась давней и преданной клиенткой мадам Дефонтель. Услышав имя господина тайного советника, зализанный тут же пообещал приложить все силы к розыску пропавших ценностей. И вот — прислали…

Ардов осматривал столик перед зеркалом через стекло складной лупы в серебряной оправе.

— Возмездие меня не беспокоит, — сухо произнесла хозяйка шляпного салона, наблюдая за возней юного чиновника полиции. — Я бы хотела получить обратно свои булавки. Между прочим, мне поднесли их в качестве приза на Неделе парижской моды! Я представляла там новую коллекцию шляп «Морской бриз».

Мадам Дефонтель указала на головные уборы в витрине, украшенные чучелами рыб и морских гадов.

— Попробуйте найти в столице второй такой же салон, и я собственноручно отрежу себе нос, но, уверяю вас, — никогда! Никогда вы не сумеете повторить вот этой, к примеру, композиции!

Шляпница ткнула в главный экспонат коллекции — песочного цвета шляпу с широкими полями, на которой среди художественно уложенных искусственных лилий застыли три маленькие черепашки.

— «Странствующие черепахи господина Юя»! На их карапаксах размещены таинственные письмена, имеющие сакральное значение. Сам премьер-министр Франции предлагал мне за нее целое состояние!

Приблизившись к Ардову, мадам Дефонтель вдруг произнесла, интимно понизив голос:

— Думаю, я знаю, кто совершил преступление.

Ардов едва не поперхнулся.

— И кто же?

Пузыри продолжали вылетать изо рта шляпницы и лопались у самого ее носа, что здорово отвлекало сыщика — ему все время хотелось разогнать их рукой.

— Воров подослала мадам Сиклер.

Мадам Дефонтель сделала паузу, чтобы оценить реакцию Ардова. Тот остался невозмутим.

— И у вас есть доказательства?

— Да сколько угодно! Она именует себя «французской искусницей», но то позорище, которое выставлено у нее в салоне, ничего, кроме горького смеха, у приличного человека вызвать не может. Третьего дня она говорила мадам Сегино, что я деру втридорога.

— Простите, но что это доказывает?

— Как что? Если вы еще не поняли, мой салон для приличных людей! Не всякий может выложить двадцать пять рублей за самую простую вещицу.

— При чем здесь мадам Сиклер?

— Так… Я вижу, вы не горите желанием задержать преступника.

В этот момент звякнул дверной колокольчик и в салон вплыл похожий на камбалу господин в белом жилете с золотыми цветочками.

— Виктор Иудович! — всплеснула руками хозяйка и двинулась навстречу.

Ардов облегченно вздохнул, извлек из колбочки пилюльку и бросил себе в рот: вкус тины слегка рассосался.

— Виктор Иудович, голубчик! — принялась ворковать шляпница. — Все готово! Велите доставить по адресу?

— Мое почтение, мадам Дефонтель! — произнес господин, шумно отдуваясь. — Спасибо, сам заберу.

Получив шляпную коробку, мужчина хотел было откланяться, но хозяйка салона не делала пауз в монологе.

— Вы представляете, украли мой приз. Помните? Те булавки? Лежали вот здесь! Я привезла их с Недели парижской моды. Можете себе вообразить? Сегодня открываю шкатулку — а там пусто! Ничего нет!.. Кто бы мог подумать! Ведь приличные же люди…

Ардов заметил за ширмой скромно одетую девушку. Он подошел. Это оказалась помощница мадам Дефонтель, Василиса.

— Можете описать утренних посетителей?

Василиса пожала плечами, продолжая разбирать заготовки шляп.

— Господин Чептокральский заходили.

— Он кто?

— Газетчик.

— Репортер?

Василиса кивнула.

— Они изволят делать описание парижских мод и расспрашивали мадам о новых фасонах.

— Долго был?

— Часа три, целый самовар выдул.

Девушка кивнула на самовар.

— Так, хорошо… — Ардов сделал какие-то пометки в книжечке, которую извлек из жилетного кармана. — В это время кто-то еще заходил?

— Касьян Демьяныч Костоглот, основательный мужчина. Для него была эгретка с перьями.

Ардов продолжил делать пометки.

— Еще кто?

— Мальчик от княгини Чердановой.