Читаем Методика изучения повседневной культуры в музее и школе полностью

В старинных семьях было много детей. На восьмой день после рождения ребенка крестили и давали имя святого покровителя. С целью магической защиты его заворачивали в отцовскую (девочек) и материнскую (мальчиков) рубаху. Люльку накрывали юбкой матери и клали в нее обереги: девочке гребень, мальчику лучок с тетивой. В годик устраивали постриги с магическим обрядом: ребенка сажали на положенную вверх мехом шубу и постригали волосы. На четвертом году жизни детей приучали к молитве. Умственному развитию способствовали сказки, загадки, потешки, прибаутки. Игрушками служили деревянные лошади, медведи, собаки, свистульки, куклы, надеваемые на пальцы глиняные фигуры людей. В старину появились детские игры – лапта, бабки, городки, свайки, которые прививали ловкость, смекалку и обучали счету. Для них использовали круглые кости животных – бабки, широкие дощечки – лапту, острый гвоздь – свайку – и кожаные мячи, набитые шерстью или конским волосом. С 6–7 лет приучали к ремеслу, поэтому говорили: «В год – сосут, через год – стригут, а там и в хомут». Девочек обучали прясть, ткать, шить и вышивать. Мальчиков опекали воспитатели – пестуны, учили их грамоте, ремеслам, езде на лошади. О них говорили: «Дитятко пестуют». Чаще всего обучение чтению, письму и цифири сочеталось с обучением мастерству. Писали на берестяных листах. Ученик по книгам учил буквы и ежедневные церковные молитвы. В деревнях скорописи и цифири обучал грамотей, а в городах при церковных приходах и монастырях учили грамоте по книгам, написанным на пергаменте сокращенным шрифтом – уставом – и украшенным орнаментом из таинственных знаков и изображений зверей и птиц. За одну книгу можно было выменять два рулона ткани. Детей держали строго, о чем сложили поговорки: «Корми ложкой, да дави ножкой», «Где ласкай, а где таскай». Прививали трудолюбие, честность, уважение к старшим, поэтому не только при жизни, но и после смерти дети почитали своих родителей. Мертвый мир считали миром наоборот, поэтому одежду на покойниках застегивали навыворот, использовали обратный шов при шитье савана и обуви, когда иголку вели от себя. Ладьевидный гроб выносили через задний двор и провожали на темных санях до кладбища, где ставили каменную плиту – цку – и сооружали мавзолей – палатку. Плачи на похоронах и еду на могилах считали языческими традициями. После похорон шли в баню, затем на поминки. Милостыней для поминания были еда, ложки, платки, полотенца, материя. Строго соблюдали траур – печалью, смирением и неустанной молитвой за ушедших предков. Такими обычаями сохраняли связь времен.

Повседневная жизнь допетровского времени ХVI–ХVII века

Нравы послемонгольского времени

Перейти на страницу:

Похожие книги

Люди и динозавры
Люди и динозавры

Сосуществовал ли человек с динозаврами? На конкретном археологическом, этнографическом и историческом материале авторы книги демонстрируют, что в культурах различных народов, зачастую разделенных огромными расстояниями и многими тысячелетиями, содержатся сходные представления и изобразительные мотивы, связанные с образами реликтовых чудовищ. Авторы обращают внимание читателя на многочисленные совпадения внешнего облика «мифологических» монстров с современными палеонтологическими реконструкциями некоторых разновидностей динозавров, якобы полностью вымерших еще до появления на Земле homo sapiens. Представленные в книге свидетельства говорят о том, что реликтовые чудовища не только существовали на протяжении всей известной истории человечества, но и определенным образом взаимодействовали с человеческим обществом. Следы таких взаимоотношений, варьирующихся от поддержания регулярных симбиотических связей до прямого физического противостояния, прослеживаются авторами в самых разных исторических культурах.

Алексей Юрьевич Комогорцев , Андрей Вячеславович Жуков , Николай Николаевич Непомнящий

Альтернативные науки и научные теории / Учебная и научная литература / Образование и наука
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре

В эту книгу вошли статьи и рецензии, написанные на протяжении тридцати лет (1988-2019) и тесно связанные друг с другом тремя сквозными темами. Первая тема – широкое восприятие идей Михаила Бахтина в области этики, теории диалога, истории и теории культуры; вторая – применение бахтинских принципов «перестановки» в последующей музыкализации русской классической литературы; и третья – творческое (или вольное) прочтение произведений одного мэтра литературы другим, значительно более позднее по времени: Толстой читает Шекспира, Набоков – Пушкина, Кржижановский – Шекспира и Бернарда Шоу. Великие писатели, как и великие композиторы, впитывают и преображают величие прошлого в нечто новое. Именно этому виду деятельности и посвящена книга К. Эмерсон.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Кэрил Эмерсон

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии

Кенозис, самоуничижение Христа через вочеловечение и добровольное приятие страданий – одна из ключевых концепций христианства. Дирк Уффельманн рассматривает как православные воплощения нормативной модели положительного отречения от себя, так и секулярные подражания им в русской культуре. Автор исследует различные источники – от литургии до повседневной практики – и показывает, что модель самоуничижения стала важной для самых разных областей русской церковной жизни, культуры и литературы. В первом из трех томов анализируется риторика кенотической христологии – парадокс призыва к подражанию Христу в его самоотречении, а также метафорические и метонимические репрезентации самоуничижения Христа.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дирк Уффельманн

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука