Метрика

за неживыми буквами
за меловой межой
лодочки стан бамбуковой
блёклой передвижной

выйдешь к воде и ласково

тронешь её плечо
всё пропадёт под пасху
слёзно и горячо

ничего не сделалось…

ничего не сделалось
в ночь на понедельник
бесконечность белая
поскрип корабельный

пустота апрельская

непреложный свет
посмотри по-детски и
промолчи в ответ

поэзия это звук…

поэзия это звук
звук это вибрация
вибрация это качание
отчаянье отчаянье
но неотреченье рук

как тебя отнимали…

как тебя отнимали
от моего словца
месяц по краю алый
тающий без конца
облако кучевое
долго тянул как трал
только всё эти двое
я и моё живое
знали тебя и внове
месяц не прогорал

выйдешь ко мне из комнаты…

выйдешь ко мне из комнаты
в комнату вот же ну
будут дождя исполнены
в тёплую рыжину
струи портьер и белое
кинется на паркет
солнце осоловелое
есть оно
нет
есть
нет

мы не опишем бедные

мир этот в двух словах
но проживём наверное

ах как портьера ветрена

как сокровенна ах

время это бренное…

время это бренное
в сторону качнись
для всего наверное
существует жизнь

ко всему так кажется

попривыкнет свет
сердце неприкаянно
но другого нет

как поют эти птицы…

как поют эти птицы
о чём и кому и куда
мы с тобой очевидцы
разграблены города
расцарапанный ворот
молчи и молчи и молчи
что мы есть скрипачи
на берёзовой связке
на честном таком ковыле
говори мне о вязком
о воске о босхе земле
и босой словно росы ступай
на раскрошенный край
и играй и играй и играй

как поют эти птицы

так стыдно кому-нибудь петь

всё совсем обелится

до-слу-шать-ся
до-тер-петь

так меня послушай…

так меня послушай
как сосну и мак
ничего не лучше
несладимо так

это я с порога

яблоневый звон
разношу по слогу

ко всему закон

всякому неволя
никому весна

маковое поле

яблоня сосна

человек увидит снег…

человек увидит снег
если это человек
если это человек
отчего ему так странно

я тебя увижу там

где простор и простота
там где белая проста
высота и бездыханна

встанем тонкокостно…

встанем тонкокостно
у того окна
где в два наших роста
вишенно видна
тяжкая тугая
алая нагая
безответность дня
не
оставь
меня

нас ещё будет сколько-то…

нас ещё будет сколько-то
жарко на берегу
где мурава высокая
иглы стрекоз в стогу
в старомосковской заводи
в бреши подъездных рам
где и стихи по памяти
и меловым губам
лодка плафона родственна
сколько так простоим
бедственно просиротствуем
острые словно дым
долгие как прощание
прошлые по хлопку
нас истолкуют разве что
набело истолкут
выговорить не выговорить
выгореть что истлеть
нас ненароком выберут
выплеснуться и вылюбить
а до того —
не сметь

так мы стояли на ветру…

так мы стояли на ветру
ты не умрёшь
я не умру

и так читая по губам…