Метрика

и я представила
твой дом засыпал снег
по самый край
по горлышко лебяжье
и ты внутри не шелохнёшься даже
совсем ещё молочный человек
и знать тебе не надобно того
какие обступают зиму вёсны т
ы крошка мук букашка и плевок
из-под чугунной поступи колёсной
потом потом уедешь к братьям гримм
и гимнастёрку тёртую примеришь
и станешь твёрдым схлёбнутым тугим
похожим не на мальчика но зверя
но это после
сказочке блестеть
на белом теле снегом взятой крыши
под половицей перешёпот мыши
с зимой самою на её хвосте

и я поверила в печурку и огонь

и тесное такое задыханье
в неописуемую схлопнутость окон
и кромку льда
на молоке в стакане
не открывай ни голосу ни сну
ещё всего так мало и неправда
ещё живот тебе не полоснул
и не уснул с тобой запанибрата
бродячий дух
и волк ему судья
и мякоти твоей
не тронет пёсье рычание
и ты такой серьёзный
каким бывает в сумраке дитя

и я поставлю чайник

на печной чугун
и он присвистнет
лебединым носом
под этим снежным
медным купоросом
ты на молочном маковка лугу
и я тебя по слогу сберегу
и обогрею и превозмогу
мышиный строкот
и раскат колёсный

ещё светло…

ещё светло
и мы горим
неопалимые лучины
ещё мы
нет не разлучимы
и друг о друге говорим

ещё выслушиваем слог

и сострадаем сострадаем
и светоч
нет не увядаем
у наших ног

ещё мы не предвидим дня

когда во мраке непроглядном
мы не узнаем путь обратный
и переврётся полынья

так пусть горчит

под потолком
сухой дымок
чертополоха
пока мы трогаем
эпоху
своим шершавым
языком

потому что ты ошибся…

потому что ты ошибся
нет у нежности лица
под ульяновском душица
мать-и-мачехи пыльца

полуночных рыбин-лодок

золотые гарпуны
всё сбывается дословно
вплоть до маточной слюны

в том и дело что тележка

у обрюзгшего крыльца
земляника вперемежку
с голубикой нежно-нежно
до медового конца

я говорила – это до поры…