Меценаты зла

Засунув аккумулятор и модуль доступа в рюкзак, Громов накрепко стянул руки солдата ремнем. Держа в одной руке плазматрон, а в другой лом, Кирилл выскочил на улицу. Быстро пробежав через улицу, он ворвался в оранжерею.

Жак и Поэт, с горящими от возбуждения глазами, вышли из цветочных зарослей с монтировками в руках. У каждого за спиной болтался аккуратный рюкзак.

– Бегом! За мной! – властно сказал Кирилл, и троица побежала к карантинным камерам.

Первым им перекрыл дорогу Артур. Громов выстрелил из плазматрона ему в правое плечо. Охранник старейшины выронил парализатор, который тут же подхватил Жак, отбрасывая тяжелый инструмент прочь. Артур побежал за ними. Поэт на миг остановился и сработал монтировкой не хуже парализатора. Оглушенный охранник рухнул на паркет.

– Надеюсь, он не умрет, – на бегу выдохнул Иван.

– Не дорос ты еще, чтобы с одного удара убивать! – не поленился ответить Кирилл. – Быстрее, пока вся свора не сбежалась.

Громов пинал медленно открывающуюся дверь. Когда щель стала достаточно широкой, в нее проскочил Поэт, а за ним Жак. Замыкал Кирилл. Нажав кнопку, чтобы закрыть дверь, звездолетчик одним ударом лома вдребезги разбил модуль доступа.

Это секундное промедление стоило ему мощного разряда парализатора в спину. Не будь на нем защитной формы – валяться ему в отключке добрые сутки. А какого-нибудь старика такой выстрел и вовсе мог угробить. Ноги налились свинцом, заболел позвоночник. Но все же Громов смог двигаться дальше, хоть и не так быстро. Жак и Поэт подхватили его под руки и буквально доволокли до лифта.

– Не подпускайте их! Мне нужно подключить аккумулятор! – отдавая ружье Ивану, сказал Кирилл.

Адреналин и сила воли побеждали действие паралича, но второго такого выстрела Кирилл мог уже не выдержать. Парализатор словно отомстил звездолетчику за старого друга плазмотрона, названного «хрупким старьем».

Под натиском троих мужчин створка лифта с легкостью начали сдвигаться. Поэт просунул ствол, оставив щель в несколько сантиметров. Кирилл выложил из рюкзака аккумулятор и, встав на плечи Жаку, вылез через люк. Громов сгреб еду, воду и полезные мелочи в рюкзак и бросил его обратно в лифт. Схватив отвертку и паяльник, Кирилл спустился сам.

Дверь в отсек начала открываться спустя минуту. По полу поползла яркая полоска. Свет, со свойственным ему любопытством, старался везде заглянуть первым. К этому времени Кирилл только начал снимать кожух.

Иван выстрелил из ружья. Шарик плазмы оплавил косяк двери, раздался чей-то испуганный вскрик. Получив оружие, Поэт стал сам не свой. Нежный романтик на время куда-то сгинул, оставив хладнокровного бойца, революционера и… предателя своего города. Мечта увидеть солнце была сильнее всего остального.

Двое ворвавшихся мужчин упали, пораженные параличом, третий успел выстрелить и с диким криком схватился за обожженную ляжку. Наступление захлебнулось, толком не начавшись. За дверью полминуты была какая-то неразбериха, потом из бункера вошли еще трое, скрытые с ног до головы широкими щитами.

– Кирилл, быстрее, у них щиты! – дважды без всякого толку нажав спуск, крикнул Жак. Поэт тоже стрелял, но сгустки плазмы лишь оплавляли щиты, никак не сдерживая противника.

– Стреляйте по ногам! – отозвался звездолетчик. – Еще минуту!

Солдаты, почувствовав себя в безопасности, побежали к лифту. Открылась карантинная камера и мощная водяная струя ударила в нападавших. Солдат снесло, словно деревянные щепки горным потоком.

Широкий, как пожарный рукав, шланг держал Псих. Лицо его было отрешено и ничего не выражало. Лишь руки дрожали от бешеного напряжения. Кто-то из следующей группы солдат выстрелил из автомата, и Псих выронил шланг, схватившись за быстро краснеющий бок. Поэт вскрикнул и хотел броситься к нему, но Жак втащил юношу внутрь лифта.

В мокрой, прилипшей к телу рясе, зажимая кровоточащий бок, брат Ивана неверными шагами побрел к лифту. Створки начали закрываться. Последнее, что видел Поэт сквозь сужающуюся щель, как брат рухнул на пол, так и не сделав последние шаги.

– Его нужно забрать! – крикнул Иван. На глазах блестели слезы.

– Мы не можем, – покачал головой Кирилл. – Заряда аккумулятора и так едва ли хватит на подъем. Я очень благодарен ему…

– Он защищал нас, а мы его бросаем, – запустив руки во всклокоченные золотые волосы, печально проговорил Иван.

– Там его вылечат и простят, – дотронувшись до плеча Поэта, сказал Жак. – А возьми мы его сюда – он бы умер от потери крови.

– Жак прав. Ему там больше не причинят вреда, а нашего пути он не выдержит.

В этот момент пол кабины начал дрожать и нагреваться от выстрелов.

– Главное, чтобы из базуки не жахнули, – обеспокоенно произнес француз.

Кирилл на миг задумался. Потом сказал:

– Давайте наверх.

– А нас не расплющит?

– Лифт движется медленно. Если что, успеем спрыгнуть обратно.

Жак подсадил Ивана, а Кирилл – Жака. Забросив по очереди три рюкзака и оружие в люк, Громов забрался на крышу сам. Сил едва хватило, действие парализатора никак не хотело прекращаться.