Меж двух миров

Даже на расстоянии сириец через трубку ощутил улыбку Бастьена.

— «Под конец жизни придется пересмотреть все, что мы согласились сделать. И в тот день я отказываюсь испытывать стыд», — продолжал Миллер. — Эти слова сегодня вечером мне сказал один флик. Его фраза не даст мне отступить.

— Рядом с тобой есть добрый человек и хороший флик, Бастуан.

— Знаю. И он такой не один.

Мгновенное колебание, необходимая пауза, прежде чем решиться на так много содержащее в себе предложение…

— А если и тебе уехать с Килани? Ты его семья, а он, возможно, стал твоей?

— Я подумаю, — в конце концов через несколько секунд ответил Адам.

42

Бастьен провел день на телефоне — между Манон, Адамом и Пассаро. Эрика, со своей стороны, должна была максимально загрузить Корваля работой, поскольку включить его в эту операцию представлялось им чересчур рискованным. С того дня, когда одному из родственников Корваля из-за отсутствия туристов пришлось закрыть ресторан, его семейство на дух не переносило беженцев.

Между двумя телефонными звонками Бастьену на стол положили запрошенные им копии отчетов о двух вскрытиях. Однако, размышляя о возможности максимально минимизировать опасности, с которыми мог столкнуться Килани, он не обратил на них внимания.

Во второй половине дня Манон отправилась в спортивный магазин и купила там все необходимое для десятилетнего мальчика. Рюкзак, кроссовки, носки, футболки, спортивный костюм — только черного цвета. Кассир отсканировал ценники и удивился такой коллекции темной одежды.

— Ваш мальчик ходит в кружок ниндзя?

— Нет, мы готовим семейный вооруженный налет, — ответила она.

Хотя шутка получилась очень средненькая, Манон подметила, что к ней постепенно возвращается способность острить.

Придумав себе алиби, Пассаро связался с ротами безопасности и, сославшись на требовавшее присутствия ББП до 23 часов наблюдение за местом сделки в Кале, пообещал сразу после завершения операции присоединиться к ним на пункте Ромео у 47-й развязки.

В «Джунглях» Адам рассказал Килани, как французский полицейский поможет им сегодня же вечером уехать отсюда и что скоро они будут в Англии. Никакой необходимости в спасательном одеяле, чтобы скрыть тепло от тепловизора, потому что вертолет этим вечером останется на базе. Не нужно и лезвие, чтобы разрезать чехол. Потребуется только презерватив, чтобы обеспечить себе мобильный туалет, и Адам сходит купить его в какой-нибудь лавочке на Елисейских Полях.

Перевозбужденный Килани собрал свой синий рюкзак с красным карманом. В квадратик ткани от материнского платья он завернул кожаный браслет старшего брата и остальные сокровища, скопившиеся у него за время жизни в «Джунглях», не забыв и про клочок бумаги, на котором Жюли записала номер телефона из волшебной считалки и некоторые указания для Килани.

Мальчонка предстал перед Адамом, гордый, что уже совершенно готов, горя нетерпением поскорей покинуть лагерь беженцев.

— Ты не сможешь ничего взять с собой, — огорчился сириец. — Я ведь тебе уже рассказывал про полицейских собак.

Килани изо всех сил прижал к себе рюкзак.

— Ты знаешь, что нюх у собаки в десять тысяч раз лучше, чем человеческое обоняние? Они найдут тебя по воспоминаниям, которые ты хочешь сберечь. Я не прошу тебя выбросить их. Если хочешь, мы можем вместе закопать твой рюкзак где-нибудь в дюнах. Ты можешь сохранить только бумажку Жюли.

Слова Адама не убедили его: мальчишка сделал шаг назад.

— Ты сможешь вернуться сюда за своим рюкзаком потом, когда станешь свободным человеком, — солгал Адам.

А затем буквально заставил его одной простой фразой.

— Ты хочешь остаться в «Джунглях» или уехать со мной?

Мрачный, но убежденный, мальчик спрыгнул к подножию бункера, сел на песок, скрестив согнутые в коленях ноги, и в последний раз осмотрел содержимое своего единственного багажа.

А потом, сложив руки ковшиком, принялся копать. Сперва песок, затем рыхлую землю. Он поцеловал рюкзак и бережно спрятал его в ямке, прежде чем засыпать ее и положить сверху несколько камней, чтобы однажды, когда он станет свободным человеком, непременно отыскать его.

Перед тем как в конце рабочего дня покинуть место службы, Бастьен проверил в судебном секретариате, нет ли телеграфных сообщений о намечающейся жандармской операции в секторе предстоящего ложного дорожного контрольного поста. Убедившись в их отсутствии, он направился к ведущей на выход лестнице и столкнулся там с Рубеном Корвалем.

— Удачи, — украдкой проговорил капрал.

В спешке Бастьен уже обогнал его, но при этих словах поднялся на две ступеньки.

— Вы хотите мне что-то сказать, Рубен?