Меж двух огней

— То есть ты убила бы меня, не моргнув и глазом⁈ И вообще, какого дьявола ты решила, что я подданный твоего владыки! И-и-и-и…

Девушка посмотрела мне в глаза. Её радужки налились алым, и истерику внутри словно заморозило. Справедливости ради, заморозило вместе со всем телом.

— Во-первых, велика вероятность, что я бы подняла тебя после этого, если бы оставалось время. Во-вторых, любой, полученный с помощью ритуала, принадлежит Владыке. Неважно — живой или неупокоенный.

Вероника потёрла переносицу. Похоже, моя паника озадачила её.

— Как ни крути, смерть любого длится куда дольше жизни. Стоит ли поднимать шум от того, что переход состоится чуть раньше? К тому же при правильном поднятии разум практически не пострадает… А бежать от преследования, будучи неупокоенным, проще, чем живым. В любом случае теперь это лишь размышления вслух. Ты останешься жив, и гарантом выступит то, что я рассказала тебе об этом плане.

Девушка спрыгнула с повозки и повернулась ко мне. Её губы тронула слабая улыбка, и я шумно выдохнул. Оказалось, всё это время я задерживал дыхание. Не стоило доводить паралич до такой степени, подумал я, но счёл за лучшее не говорить этого вслух.

— Рекомендую поспать. Ты выглядишь уставшим, а в ближайшее время всё равно не предстоит ничего, кроме скучных сборов.

Проводив Веронику взглядом, я посмотрел на свои ладони. Они тряслись.

— Куда я попал? И почему я ещё не дома? — прошептал я. Вероника сказала, что я выгляжу уставшим… Я действительно устал. И сильно хотел есть. Но голод притупился из-за недавнего разговора, и я не сомневался, что сейчас в горло мне кусок не полезет. А ещё… я очень сильно хотел обратно.

Возможно, мои способности ещё не открылись в полной мере, но даже если они когда-нибудь станут известны, жизнь в этом мире не стоила того. Недавние размышления о победе над Лордом Демонов стали выглядеть насмешкой над своим положением. Если он и существовал здесь, я полным ходом двигался к тому, чтобы служить ему.

Среди ящиков в телеге обнаружилась куча соломы. Не лучшее место для сна, но сил привередничать не оставалось. Даже странно, что я так устал, хотя привык долго обходиться без сна во время посиделок за играми, подумал я. Быть может, дело крылось в сеансе магией. А скорее, третьи сутки давали о себе знать…

С этой мыслью я заснул.

Глава 4

Походный режим легиона порадовал бы стороннего наблюдателя отточенностью действий. Каждый солдат действовал, как часть огромного отлаженного механизма. Ещё в Первой империи мудрые военачальники сообразили, что львиная доля эффективности армии зависела от её скорости и манёвренности, а вовремя доставленные припасы сберегали огромное количество жизней. Чем быстрее солдаты добирались до противника, тем меньше они уставали в дороге и тем меньше подвергался опасности обоз.

Для соблюдения этой доктрины западные провинции Священной Реманской империи покрывала сеть широких дорог, соединявших крупные города. Их вымащивали плоским булыжником, а ширина колебалась в пределах девяти метров — три раза по три, второе божественное число. И пусть дороги представляли собой реликт старого режима, а денег зачастую не хватало не то что на прокладку новых путей, но и на поддержание старых, всё-таки они оставались ценным подарком прошлого.

Едва когорта пересекла границу Вифицены, ситуация кардинально изменилась. Ровные каменные плиты уступили место колеистой земле, которая после первого же дождя, за которым быстро последовал второй, превратилась в грязное месиво.

Топающие по нему солдаты выглядели жалко: сборище вымокших, вымотавшихся, оголодавших людей, которых гнали сквозь непогоду, чтобы быстрее соединиться с основными силами. О девяти метрах свободного пространства теперь приходилось лишь мечтать. Кое-кто уже громко кашлял, многие шумно сморкались. Славное времечко выбрали восточники: точно под начало влажного сезона, конец которому виделся не ранее середины сентября.

Одним пасмурным утром, когда стальные тучи накрывали небо до самого горизонта, а нескончаемая пелена дождя сгустилась до предела, разведчики первой манипулы встретили хвост растянувшихся дружественных сил. Чувствовал себя Верий препаршиво. Попытки организовать скопище солдат успеха не приносили. Неопытные октагинтурионы вносили дополнительную сумятицу противоречивыми приказами, и ему пришлось скакать вокруг своего воинства, как пастушьей овчарке вокруг овец.

За стоявшей руганью он едва слышал собственный голос, уже появились первые донесения о том, что небрежно уложенные на плечи копья ранили соседей. Потому отчёт передового отряда он сперва пропустил мимо ушей — забот и без того хватало. Однако вскоре колонна встала. Задние ряды напирали на передние, а те по какой-то причине копошились, как черви, на месте, создавая затор. Помаленьку давка усиливалась, легионеры теснили к деревьям, к слякотным лужам соратников, а те поносили всех почём зря.

Окончательно разъярившийся Верий где криком, а где и толчками принялся пробивать себе путь вперёд, игнорируя бурчание солдатни.