Меж двух огней

Договорить он не успел — Лина внезапно развернулась и отвесила ему такую оглушительную оплеуху, что странно было, как глава клана Уайтхолл устоял на ногах.

— Не смей называть меня своей дочерью, старый мудак! Ты мне никто!

Виктор, держась за щеку, в бешенстве посмотрел на Лину.

— Я тебе уже много раз говорил! — прорычал он, — я ушёл на Системные Состязания, потому что хотел устроить для всех нас лучшую жизнь! Но твоя мать решила, что я её бросил, и испарилась, не дав мне ни единой возможности вас найти! Ей не нужно было проходить через всё это — она могла просто прийти и попросить о помощи! Тебе не нужно было всё это устраивать — достаточно было прийти и попросить меня о помощи! Я уже десять раз перед тобой извинялся — сколько мне ещё нужно перед тобой унижаться?!

— Тебе не нужно унижаться, — хладнокровно ответила Лина, — у тебя есть новая жена, новые дети, новая семья… зачем ты сейчас разыгрываешь этот спектакль?

— Что?! — Виктор задохнулся от гнева, — а что я должен был делать?! До конца жизни носить траур из-за того, что меня бросила женщина? Жизнь продолжалась, милая! И мне тоже нужны были рядом те, кого я могу называть семьёй. Да уж, вижу, мать тебе мозги промыла основательно! Что ты, что она даже не дали мне шанса исправить случившееся — но при этом без конца мне об этом припоминаете! Какая же твоя мать… деревенская хабалка!

Лина от этих слов побледнела от гнева, после чего попыталась залепить ему вторую пощёчину… но в этот раз Медведь поймал её руку, больно сдавив.

— Хватит! — прорычал он, — ни один человек в Системе не получал от меня столько извинений! Столько шансов навсегда распрощаться с нищетой! Столько приглашений стать частью клана! Ведь я выигрывал те Состязания ради тебя! Но раз ты так меня ненавидишь — пожалуйста! Ты заработала денег, ты сделала всё остальное — пожалуйста, ступай к этой хабалке, и плачьтесь друг другу о том, какая я мразь!

С этими словами он швырнул её на землю с такой силой, что та вскрикнула от боли, упав на каменный пол. Сареф же наблюдал за этим с мстительным удовольствием. Он и понятия не имел, что у Виктора Уайтхолла, которого он, даже несмотря на то, что происходило сейчас, всегда воспринимал как образцового главу клана, могли быть такие проблемы в семье.

— Виктор… я понимаю, для тебя это важный вопрос, — нетерпеливо вмешался Адейро, — но давай ты решишь его позже? Это девчонка, в конце концов, никуда не денется… А вот у меня счёт идёт уже на дни, если не на часы.

— Позвольте поинтересоваться, — осторожно сказал Сареф, успокоившись и начиная размышлять своим развитым Интеллектом, прикидывая варианты, — ну вот поймали вы меня — и что дальше? Вас не смущает то, что я из клана, собственно, ушёл, причём по всем правилам? Или у Джеминид набралась лишняя репутация, которую он может позволить себе потратить?

— А на этот вопрос, с вашего позволения, отвечу я, — из соседней комнаты вышел ещё один человек, на ходу снимая белый капюшон своего плаща. Вот только… это оказался не человек. Слишком правильное и красивое лицо, зелёные глаза с вертикальным зрачком… и голос, который он уже однажды слышал… когда-то очень давно. Член клана Айон… наивно было полагать, что обойдётся без них.

— Ах, ну конечно, — издевательски всплеснул руками Сареф, — как можно было не догадаться? Ведь должен же быть кто-то, кому Адейро будет лизать пятки и перед кем ходить по струнке.

— Мальчик мой, — с угрозой сказал Адейро, — надеюсь, ты понимаешь, что после этого разговора ты вернёшься со мной в клан Джеминид и будешь жить там? Так что советую следить за языком!

— Не горячись, Адейро, — властно подняв руку, сказал дракон, — мальчик попался, несмотря на то, что он думал, будто самый умный во всей Системе. Естественно, он будет нарываться и говорить гадости. Тебе, как главе клана, стоило бы поучиться выдержке.

Сареф, прекрасно знавший Адейро, злорадно усмехнулся, представив, какую буйную гамму чувств в Адейро вызвало то, что его сейчас прилюдно поучают. Но дядя благоразумно ничего не стал говорить, и даже выражение его лица почти не изменилось. Сареф готов был даже поверить в то, что никто, кроме него, этого не заметил.

— Мальчик мой, — мягко обратился дракон к Сарефу, и от этого голоса у него кровь застыла в жилах. Что и неудивительно: Хим, от присутствия дракона буквально впавший в ужас, не смел лишний раз пошевелиться в его разуме, — ты же помнишь, кто я?

— Конечно, — бесстрастно сказал Сареф, — вы — Иналай, дракон, который был в клане Джеминид в тот день, когда мне исполнилось 15 лет.