Меж двух времен

— Итак, — сказал он, тяжело вздыхая, — что бы там ни происходило, следует допустить, что это все ограничивается только Санта-Мирой и ближайшими окрестностями, потому что если это не так…

Он не договорил. После непродолжительного молчания Джек сказал:

— Значит, нужно обыскать каждый дом, каждое закрытое помещение во всем городе. И немедленно, Майлз, — тихо добавил он. — Каждого мужчину, каждую женщину и ребенка необходимо обследовать — не знаю, как и на что. Но следует выработать какой-то план, обдумать его и действовать как можно скорее. Хочешь сигарету?

Я взял сигарету из пачки, протянутой Джеком, и он дал мне зажигалку.

— Городская полиция и даже полиция штата не в состоянии это сделать, продолжал он. — У них нет власти; кроме того, представь себе, как ты им все это объяснишь. Майлз, это вопрос национальной безопасности. — Он обернулся ко мне. — Самая реальная угроза. Может, даже более того угроза, небывалая во всей истории человечества. — Кончик его сигареты засветился в темноте, потом он продолжил спокойно, вдумчиво, очень серьезно. — Значит, кто-то — армия, флот, ФБР — не знаю, кто или что, но кто-то должен занять наш город как можно скорее. И им придется вводить комендантский час, или осадное положение, или что-то еще, что угодно! И делать все, что может потребоваться. — Он понизил голос. — Вырвать это с корнем, раздавить, разбить, уничтожить.

Мы еще некоторое время стояли неподвижно. Я думал о том, что может лежать вокруг, под этими крышами, скрытое в потайных местах; размышление было не из приятных.

— Внизу есть кофе, — сказал я наконец, и мы направились к лестнице.

В кухне я разлил кофе, и Джек присел к столу. Я остался у плиты.

— Хорошо, Джек, — сказал я, — но как? Что мы должны делать? Позвонить Эйзенхауэру, что ли? Вот так запросто вызвать Белый дом, а когда президент подойдет к телефону, рассказать ему, что здесь, в Санта-Мире, которая на последних выборах голосовала за республиканцев, мы нашли несколько тел, вернее не тел, а что-то, чему мы не знаем названия, но что нас пугает, так что, пожалуйста, немедленно высылайте морскую пехоту?

Джек нетерпеливо пожал плечами:

— Я не знаю! Но мы должны что-то сделать, мы обязаны найти способ связаться с людьми, которые могут действовать! Перестань валять дурака и придумай что-нибудь.

Я кивнул:

— Ладно. Пойдем по инстанциям.

— Что?

Прищурившись, я впился взглядом в Джека, внезапно пораженный, потому что это и был ответ.

— Слушай, ты знаком в Вашингтоне с кем-нибудь, кто знает, что ты не сумасшедший и твой рассказ можно принять на веру? Кто сможет протолкнуть это дело до уровня, на котором кто-нибудь в состоянии что-то сделать?

Помедлив, Джек покачал головой.

— Нет. Я не знаю ни одного человека в Вашингтоне. А ты?

— Нет. — Я прислонился к плите. — Даже ни одного демократа. «Пишите своему конгрессмену!» — И тут я вспомнил. Я все-таки знаю одного парня.

Единственный мой знакомый в Вашингтоне, который занимает официальный пост.

Бен Эйхлер — он был в старших классах, когда я пошел в школу. Он сейчас в армии, служит в Пентагоне. Но он всего лишь подполковник, а больше я никого не знаю.

— Подходит, — сказал Джек, — армия способна с этим справиться, а он в ней служит. В самом Пентагоне, да еще и в немалом звании; он, по крайней мере, может обратиться к генералу и не пойдет за это под трибунал.

— Хорошо, — кивнул я. — Во всяком случае, это не повредит. Я позвоню ему. — Я поднес чашку ко рту и отхлебнул кофе.

Джек наблюдал за мной мрачно, с растущим нетерпением, пока наконец не вспыхнул:

— Сейчас же! Черт побери, Майлз, сейчас же! Чего ты ждешь? — потом добавил: — Извини, Майлз, но мы должны действовать!

— О'кей. — Я оставил чашку на плите и направился в гостиную. Джек последовал за мной. В гостиной я снял трубку и позвонил на станцию.

— Пожалуйста, — начал я, когда телефонистка отозвалась; теперь я говорил медленно и четко, — я хочу позвонить в Вашингтон, округ Колумбия, личный разговор, к подполковнику Бенджамину Эйхлеру. Номера я не знаю, но он есть в справочнике.

Я обратился к Джеку:

— В моей спальне стоит параллельный аппарат. Иди тоже послушай.

В трубке слышались короткие высокие гудки, потом телефонистка сказала кому-то:

— Один-семнадцать вызывает Вашингтон, округ Колумбия.

После паузы другой девичий голос произнес целый ряд цифр и букв.

Некоторое время я прислушивался к еле слышным трескам, отдаленному жужжанию, случайной перекличке телефонисток в других городах, к обрывкам чьих-то далеких разговоров. Потом телефонистка в Вашингтоне запросила бюро информации, и ей дали номер подполковника Эйхлера. Наша телефонистка вежливо попросила меня записать его на будущее, и я пообещал это сделать.

Через полминуты в маленькой коробочке возле уха зазвучали сигналы вызова.

После третьего гудка трубку подняли, и я услышал четкий голос Бена:

— Алло?

— Бен? — я немного повысил голос, как это всегда делается при междугородном разговоре. — Это Майлз Беннелл, из Калифорнии.

— Привет, Майлз! — В голосе появились нотки радостного удивления. — Как ты там?

— Замечательно, Бен, просто роскошно. Я тебя не разбудил?