Между Азией и Европой. История Российского государства. От Ивана III до Бориса Годунова

Сил хватало только на оборону. Решили прибегнуть к той же тактике, которая в прошлый раз, в 1572 году, оказалась спасительной: поставили в поле, близ Данилова монастыря, передвижное укрепление «гуляй-город».

В первый день противники «травились», то есть ограничивались мелкими стычками. Татары налетали с разных сторон, отступали, нападали вновь. Хан вел разведку боем – выискивал в обороне слабые места.

А ночью произошел казус из разряда военных нелепиц.

После дневного сражения обе стороны пребывали в нервозности, ожидая от противника какого-нибудь коварства. Русским сторожевым что-то померещилось, они подняли тревогу и переполошили весь лагерь. Пушки начали палить в темноту, с недальних городских стен грянули тяжелые орудия. Ночь осветилась вспышками, учинился шум и грохот.

Татары испугались еще больше, вообразив, что враг получил подкрепление и устроил ночную атаку. В отличие от русских, сидевших в осаде, крымцам было куда бежать – и они сорвались с места, всё побросав. Хан не сумел остановить охваченную паникой массу и тоже был вынужден ретироваться.

Русская конница кинулась в погоню, не встречая серьезного сопротивления, и преследовала беглецов до самого Дикого Поля. Газы-Гирей был ранен и еле унес ноги.

Нечего и говорить, что на Руси это странное происшествие восприняли как Божье вмешательство, подобное столь же неожиданному избавлению от орды Тамерлана в 1395 году. Тогда, двести лет назад, чудо приписали иконе Владимирской Богоматери. Ныне же вспомнили, что накануне по «гуляй-городу» торжественно носили образ Донской Богоматери – этим и объяснили одоление басурман, а в память о мистическом событии построили Донской монастырь.

На следующий год Газы-Гирей попробовал взять реванш. На сей раз сил у него было немного, и он решил прибегнуть к хитрости: завел мирные переговоры, а сам отправил калгу (царевича-наследника) разграбить тульские и рязанские волости. Ущерб от разбойного нападения был велик, потому что татары застали жителей врасплох, но завоевательных целей поход уже не преследовал. Это была всего лишь месть за прошлогодний конфуз. Хану стало ясно, что легкой добычей Русь не будет и, чем подвергаться военным рискам, лучше довольствоваться малой мздой. В 1594 году, получив от Годунова подачку в 10 тысяч рублей, крымцы заключили мирный договор и в дальнейшем вели себя более или менее смирно, а Москва за это посылала хану и мурзам умеренные дары.

Переговоры о мире. Н. Дмитриев-Оренбургский

При Годунове была предпринята еще одна – кроме сибирской – попытка азиатской экспансии, но неудачная.

Точно так же, как покорение Казани открыло русским дорогу за Урал, взятие Астрахани (1556) дало ключ к движению на юг и юго-восток: к Средней Азии и Кавказу. Первая находилась слишком далеко, за безводными пустынями и дотянуться до нее вооруженной рукой было тогдашней Москве не по силам, а вот Кавказ располагался неподалеку, и там нашлись желающие обрести полезного союзника или даже покровителя.

Мелкие властители, зажатые между двумя могущественными державами – Турцией и Персией – должны были присоединиться или к султану, или к шаху. Кахетинскому царьку Александру пришло в голову, что выгоднее попросить о защите единоверного русского государя. Помощь требовалась прежде всего против такого же небольшого мусульманского княжества Тарки, державшегося турецкой ориентации.

Получив эту просьбу, Годунов решил, что пришло время распространить русское влияние на Кавказ, и начал оказывать Кахетии поддержку: дал денег, оружия, послал монахов, но в открытый конфликт с султаном вступить поопасался. Кавказская политика Москвы носила половинчатый и довольно робкий характер. Когда Александр попробовал вести себя с турками непреклонно, называя себя русским подданным, из Москвы ему велели сбавить тон и с султаном не ссориться.

Персы попытались соблазнить Русь военным союзом против Стамбула – и тоже ничего не добились. Годунов боялся воевать с грозной Портой, а без этого любые планы закрепиться на Кавказе были обречены.

Единственное, на что осмелился Борис, – напасть на таркинского шамхала (князя). В самом конце годуновского царствования, в 1604 году, довольно большой отряд в 7 000 воинов отправился в дальний поход и захватил Тарки, но вскоре после этого на Руси началась смута, про экспедиционный корпус забыли, и он почти весь сгинул, окруженный врагами и отрезанный от своих.

«Второе» русское государство было недостаточно сильным для того, чтобы всерьез претендовать на владение Кавказом. Единственным прибытком стало расширение царского титула, который отныне дополнился громким, но сугубо номинальным званием «государя земли Иверской, грузинских царей и Кабардинской земли, черкасских и горских князей». Это была не констатация факта, а скорее программа, осуществления которой оставалось ждать по меньшей мере два века.

Катастрофа