Между Азией и Европой. От Ивана III до Бориса Годунова

Дмитрий Вишневецкий. Портрет XVII века

Одному из начинаний злосчастного Вишневецкого была суждена долгая жизнь.

В 1556 году на острове Малая Хортица, за днепровскими порогами, он построил новую сечь, которая впоследствии получила название «Запорожской». Первый сторожевой пост продержался недолго, уже в следующем году крымцы его сожгли, но место было удачное, и четверть века спустя казаки обосновались там уже всерьез, создав подобие вольной республики, жившей по собственным законам и способной при необходимости собирать большое войско.

В 1594 году здесь побывал посланец австрийского императора Эрих Ласота фон Штеблау, искавший союзников в борьбе с султаном. Благодаря запискам этого иностранца мы знаем, что в это время Запорожская Сечь переместилась на другой остров, чуть ниже по течению. Постоянное население «коша» составляло около трех тысяч казаков. Они жили в казармах куренями по 150 человек. Во время похода рать увеличивалась вдвое за счет казаков, прибывавших из других мест, – и получалась значительная сила, состоявшая из опытных, хорошо вооруженных всадников.

Запорожская армия была неплохо организована. Во время войны курени объединялись в полки, главный военачальник избирался на общем сборе и назывался кошевым атаманом. У запорожцев имелись артиллерия, собственная флотилия, знамена и даже военный оркестр. Верхушку «республики» составляли выборные начальники и самые заслуженные казаки – так называемая старшина, решавшая, какие вопросы выносить на обсуждение войска. В члены братства принимали людей всех национальностей, не пускали на остров только женщин – чтобы между казаками не возникало раздоров.

Роль Запорожской Сечи в сложных взаимоотношениях Речи Посполитой, Московской Руси и Османской Порты была очень велика. Кроме того, запорожцы и вообще казачество весьма охотно участвовали во всех смутах, где бы те ни происходили – это был удобный повод разжиться добычей.

Польша столкнулась с казацкой проблемой раньше, чем Русь. В первый раз степное братство обратило оружие против тех, кого должно было охранять, в 1591 году, когда некий Кшиштоф Косинский, запорожский казак польско-шляхетского происхождения, поднял восстание на Волыни. Правительству удалось подавить мятеж лишь два года спустя, с немалыми трудами и затратами. Тревожнее всего для Польши было то, что запорожцы завели переговоры с Москвой, и лишь невоинственность Годунова, отказавшегося ввязываться в конфликт, спасла Речь Посполитую от большой беды.

Очень скоро на польской территории разразилась вторая казацкая война, еще более масштабная. Она стала прямым следствием того, что окрепшее и разросшееся казачество всё больше стремилось к самостоятельности.