Между дураком и подлецом

Так повторялось снова и снова, пока я дезориентированный метался в поисках выхода, но натыкался то на холодильник с напитками, то на прилавок, то на столики.

А она все обстреливала и обстреливала меня шариками мороженого, приговаривая:

– Вот тебе твой щербет, сладкоежка… Вот тебе еще и сдача… Вот тебе жалобная книга, писатель… Напиши вот и об этом…

Белая наколка давно слетела с головы мороженщицы и упала на землю, совершив в воздухе тройной переворот, ее блондинистые волосы растрепались, халат лишился двух пуговиц, и пупок, как третий глаз, следил за происходящим, подпрыгивая вверх-вниз и колыхаясь из стороны в сторону вместе с массивным животом, под которым бесследно исчез розовый фартучек… а одержимая мегера все не останавливалась ни на секунду.

Наконец я вырвался из заколдованного круга и дернул в сторону ближайшего переулка. Я бежал по бульвару, а растрепанная тетка голосила мне вслед, как будто оправдываясь перед десятком продавцов и посетителей, высыпавших на бульвар из торговых павильонов, чтобы поглазеть на необычное происшествие: «Меня из-за него из "Буратино" сослали на этот чертов бульвар… А он и здесь меня достал… Ишь ты, писа-а-атель нашелся… Грамотный больно… Пошел бы мороженым поторговал…»

Я добежал до аптеки и свернул за угол. Крики стихли. Оглядевшись по сторонам, я нашел глазами то, что было нужно, и побежал вверх по улице к небольшому фонтанчику, расположенному возле входа в Пушкинский сквер. В это раннее время людей в сквере, к счастью, не было. Вокруг было тихо и спокойно.

Лишь из будки по продаже театральных билетов, стоявшей у самого бульвара на углу сквера, слышался монотонный женский голос, усиленный громкоговорителем: «Уважаемые жители и гости курорта! Театр музыкальной комедии города Горноморска приглашает вас на заключительное выступление труппы Оймяконского театра оперы и балета. Вашему вниманию представлена оперетта Имре Кальмана "Сильва". Ждем вас десятого октября в девятнадцать часов. Желаем всем хорошего настроения».

Я огляделся по сторонам, быстро стянул с себя липкую рубашку и наспех кое-как застирал особо жирные пятна, а потом смыл с лица и тела остатки ванильного пломбира. Удовлетворившись результатом, я прошел вглубь зеленого сквера, растянул на лавочке рубашку и сам растянулся рядом.

Не успел я расслабиться, как под ажурной аркой входа появились две дамы почтенного возраста в кислотных топиках сверху, обвислых складках по бокам и в коротких шортах и с целлюлитом на ногах. Проходя мимо, чуть замедлившись, они осуждающе посмотрели сквозь зеркальные стекла ультрамодных солнцезащитных очков на обнаженного по пояс нахала. Я привстал и вежливо отвесил дамам полупоклон с реверансом, и они, возмущенно перешептываясь, поспешили поскорее скрыться в зеленой тени сквера, звонко шлепая резиновыми сланцами по грязным пяткам.

Откуда-то из-за густых деревьев вновь послышался монотонный голос билетерши из будки, оклеенной театральными афишами: «Уважаемые жители и гости Горноморска! Приглашаем вас на заключительное выступление лауреата конкурса молодых исполнителей "Пищинка" Ларой Карой. Концерт состоится в зеленом театре в субботу семнадцатого октября в двадцать часов. Желаем вам хорошего настроения». Подобные объявления звучали через каждые пять минут, и, несмотря на пожелание хорошего настроения, мне стало немножко грустно: все звезды завершали летние гастроли и разъезжались на зимовку по столицам да по заграницам, оставляя горноморцев наедине с их доморощенными Жориками Похмелько, Авасиками Авасипянами да Киликами Крутидзе – исполнителями ресторанных песен.

Минут через двадцать солнце сделало свое дело, и я вновь облачился в относительно чистую и уже не такую липкую рубашку. Знакомой дорогой, через хитросплетения проездов и проходных дворов старого города, я вышел на Каштановый бульвар. Здесь было многолюдно за счет местных жителей, редко когда выходящих на Приморский бульвар. Я пересек мощеный серой плиткой бульвар, протянувшийся между двумя газонами с высокими каштанами, и вышел на площадь. Впереди белел офисный центр «Бизнестаун», резко выделяясь на фоне ярко-синего неба. Я автоматически поднял голову и посмотрел на окна моего офиса на девятом этаже.

«Удивительно, – поймал я себя на мысли, – но с той недели я так ни разу и не зашел в офис». Чтобы не нарушать сложившийся ход вещей, я и в этот раз решил пройти мимо, несмотря на мой внешний вид. И не беда, что пол, стол, три стула, шкаф и диван покрылись за это время слоем пыли, зато будет чем заняться на досуге, вместо того, чтобы от безделья запускать из окна бумажные самолетики.

Я неспешно шел по центру города, то и дело поглядывая на свое отражение в витринах магазинов и кофеен: все казалось, что я странно выгляжу после пломбирной атаки. Через три квартала наконец показалась куполообразная стеклянная крыша «Сухогруза», выглядывающая из-за Главпочтамта. Радостно насвистывая какой-то мотивчик, я ускорил шаг. В этот раз у входа меня никто не караулил, и я беспрепятственно вошел внутрь рынка.

Глава 13