Между двух огней

В полутьме спальни Наташа, с подносом и в рубашке на голое тело, выглядела волшебным рисунком из анимешек нулевых. Глазища, шея, высокая грудь, длинные ноги, хрупкая и невесомая.

– Мог бы и помочь девушке!

– Смотреть на тебя интересней.

Она поставила поднос на середину кровати и уселась рядом, поджав ноги. Я разлил вино и протянул ей бокал. На груди у неё висел подаренный мной кулон.

– А теперь скажи мне, Кольцов, в чем ты провинился? Ни за что не поверю, что ты обсыпал меня бриллиантами просто так!

– Не выдумывай. Как только у меня появилась возможность подарить бриллианты своей девушке, я их подарил. И останавливаться не намерен.

– Ой не верится. Ты что-то скрываешь, Ванечка!

– Когда ты меня бросишь, у тебя не будет возможности говорить публике, что я скупой подлец. Обычно ведь как? Бросит она мужчину, и всем втирает, что я ему доверилась, а он даже колечка не подарил. А так – издалека видно, кто благородный и любящий, а кто цинично воспользовался чужой страстью!

– Это почему это я тебя брошу?

– Предлагаешь мне тебя бросить? Нет, не уговаривай.

– Кольцов!!! Сейчас подносом по башке получишь!

– Ты когда мне наконец скажешь – да? Я же нервничаю.

Она забрала у меня из рук бокал, и поставила бокалы на полку возле кровати. Сняла поднос на пол, и скользнула ко мне, прижавшись всем телом. Сладко задышала в мою шею.

– Ну нам же сейчас так хорошо вместе, Ванечка, ну куда торопиться-то?

– Не понимаю я. Вот и маюсь непонятками.

– Ты ведь меня сразу в Бразилию утащишь.

– Не решил еще. Может в Аргентину, вместе подумаем. Да и не сразу. Через пару лет. Нат, у тебя какие-то обязательства? Расскажи уже.

– Какой же ты дурак, Кольцов!

– А я и не скрываю. Поясни наконец.

– Ну боже мой! Ваня, как только я скажу тебе – Да, я тут же начну думать о будущем. О том, какой дом у нас будет, какого цвета отделку нужно будет делать в гостиной, где будут учиться наши дети, где найти хорошего повара и экономку. И садовника конечно. И какие занавески повесить в нашей спальне. И что нужно будет делать, чтобы вернуть фигуру после родов. Нужно ли мне будет работать, и что это будет за работа. Сколько будет ванных комнат в нашем доме. Будет ли жить с нами моя мама, и что будет, когда ты, как обычно голый, пойдешь в спальню и столкнешься с ней в коридоре. И попробуешь спрятаться, но споткнешься и ударишься виском о край столешницы. И мне придется продать подаренное тобой кольцо, чтобы оплатить похороны.

– Жуть-то какая!

– А мне, Ванечка, очень страшно, что ты об этом не будешь думать!

– Конечно не буду! Ведь главное что?

– Что?

– Главное, что ты об этом думаешь. И чтобы ты не придумала, я все сделаю, чтобы это было возможно. Только вот, если мы будем жить в Латинской Америке, твоя мама будет жить в Канаде. Монреаль отличное место, понимают по-французски! Прекрати кусаться! Она конечно хорошая, но когда через океан!

– Чурбан дикий, как же ты меня бесишь!

– Ты тоже офигенная, Наточка, я без ума от тебя…

Наташа дрыхла до часу дня. Могла бы и больше, но я уже изучил всю корреспонденцию. Просмотрел и Суар, и Фигаро, и Паризьен. Пошел и пару часов будил Наташу. Было огромное желание вообще не вылезать из постели. Но она потребовала прогулки. И вообще, Ванечка, нужно заехать к маме, я давно её не видела. Я капризничал, рассказывал что измотан тяжелым путешествием, и вообще, Наташ, я просто хотел покувыркаться с красоткой, а она сразу к маме тащит.

Лидия Федоровна, как не странно, была дома и даже никуда не собиралась. Подали чай с пирожными. Наташка хитро сбежала куда-то в недра квартиры. Я понял, что это заговор. Княгиня, впрочем, разглядела и оценила и кольцо и гвоздики. Кулон Наташа надевать не стала – меня украдут, Ванюш, и ведь даже не в порыве страсти. Но и этого было достаточно. Лидия Федоровна была намерена просить оставить её дочь в покое. А теперь не могла сообразить, что мне предъявить. Поэтому разговор зашел о погоде.

Я поудобней уселся в кресле, вытянул ноги и закурил.

– Лидия Федоровна, я вас со всей искренностью уверяю, что мои намерения по отношению к Наташе самые серьезные!

– Моя дочь вздорная и своевольная особа! Скажу честно, Иван Никитович, вы не тот, с кем я вижу счастье своей дочери. Она была обручена с Анри Перве, солидным и уважаемым банкиром. После гибели её жениха, у меня было появилась надежда…

Я некстати вспомнил, что у Наташи тяжелая грудь с твердыми сосками…

– И чем же этот нищеброд лучше меня? Да и банк, где он всего лишь клерк, на ладан дышит.

Княгиня поперхнулась чаем.

– Кольцов! Выбирайте выражения! Потомственный банкир, это не сомнительные драгоценности, которыми вы по-купечески стараетесь впечатлить девчонку!

– Согласитесь, глупо обижаться на будущую тещу. Моисей Соломонович Тейманис просил вам кланяться. Заодно позвольте, в память об этом разговоре подарить вам, Лидия Федоровна, вот эту безделицу. Она тоже от него.

И я протянул ей синюю бархатную коробочку, в которой лежала изящная бриллиантовая брошь.