Между двух огней

Нда… на ходу подметки рвет! На мгновение подумал про Якова, и не подложить ли ему свинью. Хотя, он еще за Аленушку дуется.

– Думаете? – я подбавил в голос бархата, чисто из вредности.

– Вяземская! – сказала Эльза – мне кажется, или у тебя уводят мужчину?

Наташа вдруг засмеялась, встала и уселась мне на колени. А потом сладко-сладко поцеловала. И сказала:

– Не выйдет ни у кого. Я ему – п р е д н а з н а ч е н а. И даже мама с этим согласна.

Наташины поцелуи меня срубают на раз. Поэтому, они там что-то пересмеивались, а я выпал из разговора. Пока Эльза не обратилась напрямую ко мне.

– Кольцов, я совсем забыла. Звонил барон Мейдель. Он тебя ждет в кафе Фазан. И хорошо подумай, что я буду иметь за то, что тебя здесь уже ищут знакомые!

– Эльза! Ужин в Рице? Омары, спаржа, мальбек[10] и мое остроумие. Удивительная Вяземская будет тихо сидеть в уголке, и слушать нашу изысканную беседу!

– Мы поздно освободимся, а наедаться на ночь…

– Укусишь омара, посмотришь на спаржу! Идет?

– Позвони после шести.

Наташа меня проводила и укусила. Нефик пялицца на красоток, совсем совесть потерял. Совершенно довольный, я приехал к дому Якова. В соседнем доме – кафе Фазан. Яков сидел у столика на улице, и меланхолично листал газету.

– Барон! Стоит вас оставить на несколько часов, как вы теряете весь лоск и выглядите типичным Жуаньинцем. Только живота не хватает. Но с этим, думаю, вы не задержитесь.

– Как-то я, Ваня, не пойму, чем заняться. И дел вроде много, и не хочется ничего.

– Ты куда Аленушку дел?

– Фи, эти твои намеки… Она уже в деревне. Сибил ей занимается.

– Ты с американцами-то связался?

– Кольцов? Мейдель? – у нашего столика стоял какой-то крендель. Костюм, сидящий как перчатка, котелок, и лаковые штиблеты.

– Да, – ответил Яков – что вам угодно?

– Вы поедете с нами – ответил мужик, и показал наган за поясом слева. Поблизости стояли еще два деятеля. Судя по всему тоже при оружии. Очень напоминали мужиков, что пытались отвезти Мейделя к Геттингену. Тоже бывшие офицеры. Кому это мы понадобились? Яков посмотрел на меня. Я кивнул.

– Ну что ж, господа. Поехали.

И мы пошли к стоящему неподалеку такси. Мужик в котелке сел спереди, а двое сели на откидные сиденья в салон. Не вынимая рук из карманов пиджаков, они сурово смотрели на нас всю недолгую дорогу. На вопрос куда едем грубо посоветовали заткнуться.

Улица Поль Думер вообще-то дорогое место. Мы вышли из машины и уже под нескрываемым конвоем вошли в дом номер семь. В контору на первом этаже. На входе и в конторе, похоже никого не было. Без задержки были препровождены в кабинет, по-видимому, босса. Большой кабинет. Большой стол, два кресла перед. Диван и три кресла поодаль. Бар. Все выглядит солидно. Как и мужчина за столом. Седовласый подтянутый крепыш лет пятидесяти, в дорогой визитке. Мы уселись в кресла. Сопровождающие стояли сзади.

– Господа! Я – Федор Истомин. Пригласил вас по не терпящему отлагательства делу. Нам стало известно, что вы, побывав в Африке, стали обладателями важной информации. Прошу вас ею поделиться.

Мы с Яковом переглянулись. Он пожал плечами.

– А вы кто, Федор Истомин?

– Я, Кольцов, предприниматель, и очень ценю свое время.

– А мне какое дело? Вы объяснитесь. Хотя бы поясните, с чего я вообще должен с вами разговаривать.

– Ты будешь говорить потому, что если тебя будут спрашивать всерьез, у тебя не останется зубов и будут сломаны ребра. А такое как ты говно, обычно все равно все рассказывает. Так что начинайте с момента высадки в Конакри.

– Пошел нахуй.

Истомин глянул мне за спину. И стоящий там парень ударил меня рукой с пистолетом по голове. Точнее хотел ударить. Но головы в том месте уже не было. А я стоял справа от него, и слегка толкнул дальше его руку с пистолетом. А потом взял за шиворот, и от души впечатал лбом в столешницу. Он начал сползать. А я резко сместился влево и тупо упал, попутно саданув самого крупного в колено. Оно громко хрустнуло. Потом поднялся и выбил у него из руки пистолет. Третий в меня выстрелил! Я сразу прикинул, чтобы линия выстрела шла параллельно столу, и никого не задела. Так и вышло. Там, куда он стрелял, меня, понятно, уже не было. Я, слева от него, от души заехал ему в подбородок. Прихватил руку с пистолетом и, на всякий случай, сломал её об колено. Ногой отбросил пистолеты в угол. И направился к господину Истомину. Тот, глядя на идущего меня, дергал ящик стола, но тот все не вынимался. И я от души засадил ему по ушам. Он закричал. В ящике стола лежал браунинг.

Всю сшибку я на автомате считал про себя двадцать один, двадцать два… Уложился в семь секунд.

Потом посмотрел на Мейделя. Он флегматично раскрыл походный несессер. Достал пилочку и начал полировать ноготь. Ззззараза.

– Яков Карлович! Вы примите участие? Или я так и буду один тут выступать?

– А что такое? Мы договорились, что я прикрываю тебе спину. За спину никто не зашел.

– До чего же вы зануда, барон.