Между горизонтами

– А где мы? – спросил я, оглядываясь по сторонам, с этого здания открывался вид на весь город, порт и то большое освещенное здание, а с другой стороны можно было увидеть и тюрьму, стоявшую у подножья столпа.

– Это обычный жилой дом. Мне известен их план поисков на случай побега, сюда они заявятся не сразу. Мы почти в центре города, по их мнению, сюда беглецы бежать не будут. – Девушка села на крышу, упершись о выпирающий на полметра козырёк. – И что теперь?

– Ты знаешь город Навиас, что по ту сторону моря? – Эмма кивнула, – мы отправимся туда, думаю, там ты будешь в безопасности.

– Я родилась в Навиасе, но я не знаю как там сейчас. Да и какая разница, как ты собираешься туда попасть? – интересовалась Эмма.

– На судне, – сказал я, показывая пальцем в сторону порта.

– Нас ищут, как ты думаешь, мы попадем в порт?

– Пока не знаю, но выслушай. В книге, дедушка оставил имя человека, который поможет…

– Ханс Дойл? – перебила меня Эмма, – мы проверяли его по записям, не живет здесь никто с таким именем.

– Я так и знал, – ответил я, – дедушка не стал бы просто писать имя человека, он не мог знать когда книжкой воспользуются. Плюс говорить прямолинейно не в его стиле. Я думал о том, где же я слышал фамилию Дойл, и я вспомнил, это не фамилия. Быстрый Дойл был пароходом, на котором он ходил по этому морю, во времена открытой торговли, он рассказывал мне про него. А Ханс – это видимо имя или фамилия человека, который в то время был там капитаном.

– И что ты предлагаешь? – спросила Эмма уставшим голосом.

– С рассветом, я пойду в порт, и постараюсь узнать работал ли здесь капитан Ханс девять лет назад.

– Я же говорю, соваться в порт – самоубийство.

– Знаю, это риск, я замаскируюсь, выбора все равно нет. У меня есть сменная одежда и панама, я буду осторожен…

– Я пойду с тобой, – прервала меня Эмма, я не успел возразить как она продолжила. – я не хочу просто отсиживаться, в любом случае мы рискуем оставаясь здесь, у меня тоже есть во что переодеться.

– Хорошо, – согласился я, – тогда с рассветом выдвигаемся. Только…– я замешкался, – нужно вымыть руки от…

– Да, – Эмма взглянула на свои руки, покрытые засохшей кровью, протянула их в мою сторону, и дрожащим голосом добавила, – поможешь?

Я достал флягу из своего рюкзака, она была полной, видимо Эмма наполнила её перед тем как отдать сумку мне. Открутив крышку, я стал медленно поливать водой дрожащие руки девушки. Пока она оттирала их, из её глаз снова покатились слёзы, но она не издала ни всхлипа. Когда Эмма полностью смыла кровь, она взяла флягу и помогла вымыться и мне.

Мне пришлось настаивать на своём и все же мне удалось её убедить поспать несколько часов. Она достала спальный мешок, который был у неё в рюкзаке, сняла с себя рубашку работника тюрьмы, и надела гражданскую жёлтую кофту, и легла. Я же остался на дежурстве.

– Коннор, – спросила Эмма, пытавшаяся заснуть, – ты скучаешь по отцу?

– Очень, – тихо сказал я, – но пока я выполняю его последнюю волю, я чувствую, что он рядом.

– Последнюю волю… – прошептала она, прежде чем уснуть.

Я не спал до самого утра, я всё рассматривал порт, и оглядывался по сторонам, высматривая искавших нас стражников. Неделю назад я был уверен, что с другой стороны всё будет иначе, и вот я здесь, всё так же прячусь от преследователей, всё так же обвиненный ни за что. "Не такие уж и разные наши миры" – верх и низ, две стороны одной монеты. Процветающая экономика во главе с монополистами, породившая классовое неравенство, увеличившая социальную пропасть между бедными и богатыми, с одной стороны. И религиозное правительство, уровнявшее всех жителей, как в финансах, так и в правах, насаждающая свои идеалы путём запугивания и наказания несогласных, с другой стороны. "Есть ли золотая середина?" – спрашивал себя я.

Солнце переходило в утреннюю фазу, нужно было будить Эмму, но я пытался оттянуть этот момент до последнего. Я хотел, чтобы после пережитого этой ночью, она хотя бы смогла отдохнуть. Я надел запасную кофту и натянул на голову панаму, заботливо оставленную мне отцом, осмотрев округу ещё раз, я разбудил Эмму. Проснувшись, она практически мгновенно вскочила на ноги и стала складывать свой спальник.

– Все-таки мне всё это не приснилось, – пробормотала она.

– Пора выходить, – сказал я, действуем максимально осторожно, распусти волосы, чтобы выглядеть иначе.

– Да, – сказала она, посмотрев на мою панаму, и сняла резинку распустив длинные каштановые волосы. – Идём.

Мы спустились по лестнице, я крутил головой во все стороны, в поисках преследователей, так часто, что шея начинала болеть. Утром в Возвышении, как и в любом другом городе, люди шли на работу, на учебу, на прогулку с детьми, улицы стали такими оживленными, что мы смогли смешаться с толпой. Панама скорее выделяла меня, нежели прятала, но я надеялся максимально отвлечь ею внимание от лица. Эмма же легко слились с местными.

– Эмма, нам нужен пропускной пункт либо бухгалтерия порта, место, где есть записи о работниках.