Между горизонтами

И везение или совпадение – но именно хвойные деревья лучше всего годились для факелов, в детстве в горах дедушка с отцом показывали мне как их делать. Мы с Эммой отложили рюкзаки в сторону и взяв по ножу отправились срезать кору с деревьев и расщеплять крупные ветки на лучины. В очередной раз мы использовали бинт что дала нам Лиззи не по назначению, связывая пучок лучин из коры и веток. Сверху, чтобы можно было поджечь, мы между лучин просунули хвороста, и обмотали бинтом для надежности. К вечеру мы сделали шесть факелов, каждый взял по одному в руку и по два спрятали в боковые отделения рюкзака.

– Что думаешь, идем сейчас или утром? – спросил я.

– В пещере все равно темно, так что зачем ждать утра, мы и так здесь задержались.

– Ну, пожалуй, соглашусь с тобой. Поджигаем!

Положив самодельный пучок на землю, я достал огниво, нож, и через минуту у меня в руках был горящий факел. Если мне не изменяла память, дедушка говорил, что одного хватает минут на двадцать. Используя по одному за раз мы обеспечивали себе два часа пути. Мы надеялись, что этого хватит. Перед тем как зайти в пещеру я обернулся в последний раз посмотреть на пробивающиеся сквозь деревья силуэты трёх столпов. На протяжении недели они были нашим единственным ориентиром и сейчас мы прощались с величественными титанами. Подойдя к расщелине в скале, мы с Эммой прижались поближе друг к другу, она взялась за заднюю лямку моего рюкзака, и мы зашли в окутанное мраком пространство.

Другая сторона

Мы шли рассекая тьму факелом. Воздух был сырым и неприятным. Смотря себе под ноги и пытаясь по возможности держать контакт с одной из стен, мы двигались быстро и решительно. Промедление стоило нам драгоценных минут, что были нам отведены шестью факелами. Я осознавал, что дедушка хоть и был здесь, но мог к примеру, не выбраться из пещеры, кто знает, когда он нацарапал этот знак что был при входе. Но я пытался мыслить более оптимистично.

– Коннор, а что значит знак твоего дедушки?

– Знак? – я задумался, продолжая продвигаться вперед, – дедушка говорил, что этот знак в форме песочных часов как символ времени. Нижняя часть – это жизнь человека, она конечна, когда последняя песчинка, отведенная тебе, упадет – жизнь завершится. А верхняя часть не имеет верхней линии, как крышка часов, это символ самого времени что оно неисчерпаемо, и когда человек умирает, время продолжает идти. Такая вот его интерпретация круговорота жизни.

– Значит человек как сосуд, который перестанет существовать, когда полностью наполнится, а время продолжит идти как ни в чём ни бывало?

– Мрачновато в твоей интерпретации.

– В моей? – Эмма легонько пнула меня локтем в рёбра, – Я лишь перефразировала. Дедушка твой – тот еще философ.

– Есть такое, – сказал я и резко встал на месте, Эмма от неожиданной остановки врезалась в меня.

– Что случилось?

Я медленно наклонил факел ближе к земле, освещая кровавый след, ведущий вглубь пещеры. Мы с Эммой обменялись обеспокоенными взглядами, и стали медленно продвигаться вдоль следа. Факел стал угасать, и Эмма, ни медля ни секунды, поднесла к огню другой, который держала наготове. Я тихо положил в сторону то, что осталось от первого, и забрал у Эммы новый. Свериться с часами я не мог, но по ощущениям прошло точно не больше двадцати минут.

Мы продолжали медленно и настороженно двигаться. Я шепнул Эмме чтобы она достала револьвер из моего пояса, и была на стороже. Шаг за шагом след становился все более заметным, пока в один момент мы не наткнулись на ботинок, который Эмма опознала как часть формы стражников Возывшения. Сомнений не оставалось, кровь была человеческой. Я посмотрел на Эмму, и она кивнула показывая готовность идти дальше.

Мы старались по максимуму не поднимать шум, при этом продолжая идти быстро. Опоясывающую нас тишину в миг разрушил оглушающий рев. Он раздался метрах в ста от нас, и эхом разнесся по всей пещере. Кто бы это не был, гостеприимства мы не ждали. В месте где мы стояли пещера уже не напоминала коридор, скорее это был большой холл с уймой пустого пространства, где тут и там из земли торчали куски скалы, за которыми мы быстро решили спрятаться.

– Думаю это медведь, – тихо сказал я, – я в горах слышал подобный рёв.

– И что делаем, прятаться с факелом что выдаёт нас, не вариант.

Я достал с бокового отделения еще один пучок, поджёг его и протянул Эмме.

– Держи, медведи боятся огня, не убирай револьвер, и держись за моей спиной. Стрелок ты всяко лучше меня, только по сигналу ладно? – сказал я, Эмма кивнула.

Мы медленно вышли из-за камня в свою свободную руку я взял нож, а Эмма шла следом, держа в одной руке факел, а в другой револьвер. Мы были на территории врага, где мы ничего не знали, всё что мы могли – это продолжать двигаться или отступить. И мы выбрали первый вариант. Несколько минут скитаний, и мы вновь услышали рев, в этот раз он был явно ближе. Мы держались стены, чтобы обезопасить себя от нападения со спины.