Между Явью и Навью (СИ)

Бинх, поколебавшись, решает не спрашивать, куда это Яков собрался, а тот, подойдя к Николаю, протягивает ему ладонь - помочь встать, за которую тот тут же ухватывается, не без труда становясь на ноги.

- В библиотеку как пройти помните, Николай Васильевич? - мягко, но настойчиво интересуется Гуро, игнорируя ворчание и сердитый взгляд Якима.

Николай в ответ кивает без какого-либо понимания, и нетвердым шагом направляется к одной из дверей, ведущих из гостиной прочь. Яков идет за ним следом, внимательно прислушиваясь к звукам иного мира - кажется, что особняк, державшийся почти только на одном колдовстве, скоро развалится грудой камней, слизи и мертвых тел, и совершенно не ясно, что случится с ним в мире живом - Яков не стремится прочувствовать это на собственной шкуре.

- Побыстрее, душа моя, - неохотно подгоняет Яков замешкавшегося писаря, и, толкнув тяжелую дверь, шагает в темное, ничем не освещенное помещение.

Якову отсутствие света не помеха, а Николай замирает на пороге, упрямится, тонко, испуганно заскулив, когда Яков пытается потянуть его за собой.

- Зачем, Яков Петрович? - шепчет Николай, цепляясь за руку беса похолодевшими пальцами. - Зачем вам туда? Не надо…

- Свечи возьми, - Гуро кивает на настенный подсвечник и, дождавшись, когда Николай выполнит, ступает в темную, наполненную книгами залу. - Нам, Николенька, сюда по двум причинам надобно. Во-первых, книги эти лучше всего сжечь. И весь дом тоже, но начать лучше с них. Кому есть до этих манускриптов дело и так их найдут, - Яков проводит рукой по полке, легко сбрасывая на пол рассыпавшиеся пергаментными листами книги. - А простым людям эту ересь читать не нужно. Только пугать да панику сеять.

Николай идет следом, притихнув, но несогласия не выражает, рассматривая уродливые, а зачастую и омерзительные даже бесу иллюстрации колдовских ритуалов древности.

- А во-вторых? - спрашивает Николай, остановившись вместе с Яковом перед пространством в центре библиотеки, заполненным битым стеклом.

- Во-вторых, если вы мне поможете осколки собрать, попробуем на досуге Оксану вашу из этой клоаки вытащить.

- Неужто нравится вам она? - невольно улыбается Гоголь, сразу повеселев от такой перспективы.

- Не в конец отвратительна, - переиначивает Яков. - Не люблю в долгу быть. А, как ни крути, она тебя из этого морока вытащила.

========== Часть 13, почти последняя ==========

Обратно идут долго и молча. По поводу пожара, постепенно охватившего весь особняк - Яков тут немного помог, чтоб уж горело - так все дотла, Александр Христофорович, понимающе хмыкнув, дописал в конце протокола пару абзацев, Вакула кивнул, Яким безразлично пожал плечами, а Тесак жадно вчитывался в написанное начальником.

Нехорошо, конечно, уничтожать вещественные доказательства и улики, но еще хуже такие вещи оставлять без присмотра, чтоб потом в руки людям несведущим попали.

Бинх вообще, кажется, считает, что так проблем меньше, мороки меньше, а значит и ему проблем меньше. И Гуро со своим странным писарем побыстрее уедут. Все, пожалуй, в выигрыше. Николай кутается в пальто Якова, уткнувшись носом в воротник и почти не глядя на дорогу - хорошо, что Яким за ним присматривает, чуть ли не под руку ведет, пока Яков с Александром Христофоровичем обсуждают предстоящий к написанию отчет.

- Так вы, Яков Петрович, точно уверены, что вся эта чертовщина закончилась? - все же уточняет Бинх у самого края деревни, оглядываясь на занимающийся огнем особняк. На улицу Диканьки постепенно начинают высыпать люди, с испугом глядя на холм.

- Поверьте моему опыту, - кивает Гуро, коротко оглянувшись на особняк. Книги успеют сгореть, прежде чем огонь потушат. Это хорошо, а больше ни о чем и думать не хочется. Разве что об осколках стекла, аккуратно разложенных по карманам пальто, этим тоже нужно заняться побыстрее.

Бинх, вздохнув сердито, немного недоверчиво и кромешно устало, уходит организовывать какую-никакую попытку затушить огонь, и Вакула с Тесаком уходят следом. Николай на ногах еле стоит, больше опираясь плечом на плечо верного слуги и покачиваясь от каждой попытки встать самостоятельно.

- Дело у нас с вами, Николай Васильевич, еще есть неоконченное, - неохотно напоминает Яков, заглянув Тёмному в глаза.

А тот едва-едва живой, по-хорошему не трогать бы его пару дней, дать отоспаться, отъесться, отдохнуть.

Яким того же мнения, и настолько, что даже позволяет себе тихое, возмущенное:

- Яков Петрович, барин-то на ногах не стоит…

- А то я не вижу, что не стоит, - соглашается Яков. - Давайте, голубчик, мое пальто, и идите отдыхать. Без вас пока управлюсь. А ты, Яким, проследи, чтобы Николай Васильевич отужинал хоть чем-нибудь и спать лег…

Слова вдруг застревают в глотке, когда Николай, совершенно неожиданно для своего полуобморочного состояния, хватает Гуро за запястье, стискивая с такой силой, что у Якова даже пальцы немеют.

- Только не спать, - шепчет Николай, глядя на беса полубезумными, совершенно черными глазами. - Яков Петрович, только не…