Между империализмом и революцией

Меньшевики, в союзе с эсерами и кадетами, становятся вдохновителями контрреволюционного Комитета спасения родины и революции, который немедленно вступает в связь с наступающей на Петербург казачьей конницей Краснова и организует попытку вооруженного восстания юнкеров. Лидеры меньшевиков, которым Каутский выдает патент на устройство бескровных демократий, являются фактическими инициаторами и организаторами гражданской войны в России. От Петербургского Комитета спасения родины и революции, в котором меньшевики работали совместно со всеми белогвардейскими организациями, прямые нити ведут ко всем дальнейшим контрреволюционным восстаниям, заговорам, покушениям: к чехо-словакам на Волге, к самарскому комитету Учредительного Собрания[23] и Колчаку, к правительству Чайковского[24] и генералу Миллеру[25] на севере, к Деникину и Врангелю на юге, к военным штабам окраинных буржуазных республик, к заграничным эмигрантским убежищам и к секретным фондам Антанты. Во всей этой работе лидеры меньшевиков, в том числе и грузинских, принимали участие не во имя обороны независимой Грузии, о которой еще не было и речи, а как вожди одной из антисоветских партий, имевшей свои опорные пункты во всей стране. Лидером анти-советского блока в учредилке выступал не кто другой, как Церетели.

Вместе со всей контрреволюцией меньшевики отступали от промышленного центра к отсталой периферии. Они, естественно, воспользовались Закавказьем, как одним из последних рубежей. Если в Самаре они окапывались под лозунгом Учредительного Собрания, то в Тифлисе они попытались в известный момент выкинуть флаг независимой Республики. Однако не сразу. Переход с буржуазно-централистической позиции на мелкобуржуазно-сепаратистскую, диктовавшийся не национальными требованиями грузинских масс, а соображениями общероссийской гражданской войны, совершился через посредство нескольких этапов.

Через 3 дня после октябрьского переворота в Петербурге Жордания заявил на заседании тифлисской городской думы: «Восстание в Петербурге доживает последние дни. Оно и с самого начала было обречено на неудачу». В порядке вещей: никто не мог требовать, чтобы Жордания проявил в Тифлисе больше проницательности, чем другие филистеры во всех концах света. Разница лишь та, что Тифлис – один из пунктов российской революции, и что Жордания – один из активных участников той борьбы, которая должна была покончить с большевистским восстанием. Однако «последние дни» прошли и не оказались последними. Пришлось в ноябре уже спешно создавать самодовлеющий закавказский комиссариат: не государство, а временный контрреволюционный плацдарм, откуда грузинские меньшевики надеялись оказать решающее содействие восстановлению «демократического» порядка во всей России. Эти надежды имели под собою кое-какие основания: хозяйственная отсталость, крайняя слабость промышленного пролетариата, отдаленность от центральной России, переплет национальностей с разнообразными социальными, бытовыми и религиозными условиями, наличие между ними недоверия и национального антагонизма, наконец, соседство Дона и Кубани, – все это в совокупности создавало благоприятные условия для противодействия рабочей революции и действительно превратило на долгое время Предкавказье и Кавказ в Вандею[26] и Жиронду, связанные единством борьбы против Советов. В этот период в Закавказье находились еще многочисленные царские войска турецкого фронта. Вести о предложении Советским правительством мира и о земельной реформе потрясли не только солдатские массы, но и местное трудовое население Закавказья. Начинается тревожная эпоха для окопавшихся в Закавказье контрреволюционеров. Они немедленно организуют блок «порядка», в который входят все партии, кроме, разумеется, большевиков. Меньшевики, за которыми сохраняется руководящая роль, вдохновляют союз грузинских дворян-помещиков и мелких буржуа, армянских лавочников и нефтепромышленников, татарских беков и ханов. Русское белое офицерство предоставляет себя целиком в распоряжение анти-большевистского блока.

В конце декабря состоялся делегатский съезд Закавказского фронта, созванный под руководством самих же меньшевиков. Большинство оказалось за левыми. Тогда меньшевики совместно с правым флангом съезда совершили переворот и создали без левых, т.-е. большинства, краевой совет кавказских войск. По соглашению с этим советом закавказский комиссариат постановил в январе 1918 г.: «признать желательным посылку в местности, где в настоящее время происходят беспорядки, казачьих частей»… Узурпация, как метод, и корниловские казаки, как вооруженная сила, – таковы действительные пункты отправления закавказской демократии.