Между миром и войной

— Супруга и я не возражаем, если девочки останутся в Офире, Андрей Константинович… Первой так обратилась к Генриру царевна Ольга, а "заморский" принц даже не подумал возразить. Затем её находкой воспользовались все дети. Их родители продержались почти год, но затем и они принялись называть потенциальных родственников в соответствии с русской традицией по имени-отчеству: Константин Александрович, Елена Карловна и Агнесс Владимировна. Так Генрир превратился в Андрея (а потом и в Андрюшу), Эрман — в Германа, Хельга — в Ольгу.

Татьяна и Ольга, по-простецки завизжав, бросились обнимать родителей, а потом прочно подхватили свою "добычу" под локотки: Ольга — справа, Татьяна — слева. Кокетливо улыбнувшись, девушки дружно поцеловали "Андрея Константиновича" в щёки — правда, для этого им пришлось подняться на цыпочки.

С марта девятого года принц регулярно гостил в семье русского императора, а его синий эршип настолько примелькался жителям Санкт-Петербурга, что более не вызывал сколь-нибудь заметного интереса. Поначалу всё внимание Генрира шло на Алёшку, а девочки — в первую очередь Ольга, а затем и Татьяна — тихо обожали его со стороны, вызывая тревогу у родителей и придворных. Обе царевны всерьёз увлеклись "заморским" гостем. Остальные молодые люди на его фоне выглядели не лучше обезьян в зоологическом саду. Примитивные животные! А вот принц Генрир… Генри… Анри… Андрей… Андрюша (!) — дело другое! Красив, умён, образован, таинственен. А ещё — самый настоящий волшебник. Весёлый, добрый.

Влюбчивые девочки, едва вступившие в опасный возраст, всерьёз увлеклись "Андреем Константиновичем" и поначалу страшно ревновали друг к другу. Стоило принцу появиться в царском дворце — откуда ни возьмись выскакивали эти две девчонки. Они неотступно повсюду сопровождали принца, а на "подколки" рано повзрослевшего брата Алёшки отвечали снисходительной улыбкой двух кошек, дорвавшихся до хозяйской сметаны.

Воспитатели лишь руками разводили. Царевен попытались образумить родители. В ответ на отповедь матери старшая из дочерей, Ольга (тогда ей исполнилось пятнадцать), нагло заявила:

— Андрей Константинович — наилучшая партия для меня, мама, о которой помыслить можно. Он не боится проклятия, которое ты принесла в семью, мама. Он исцелил Алёшку. А ещё наши дети будут здоровыми и красивыми, да!

— Боже, что ты говоришь? — всплеснула руками Аликс, но упоминание о "проклятии" её больно укололо. — А как же приличия, традиции, наконец? Ты не можешь…

— Ерунда, мама, — упрямо наклонила голову Ольга. В такие мгновения она очень сильно походила на отца, — всё будет хорошо, вот увидишь!

— Но как же… — растерялась Аликс, — а вдруг принц будет против?!

Царица уже прикинула все выгоды, которые даст их семье офирский зять, и сочла партию приемлемой. Если не принимать во внимание неясное происхождение и всякие странности, происходящие вокруг заморского гостя. Впечатляющие, надо сказать. Но манеры хм, Андрея Константиновича, безупречны, достаток значителен, политическое влияние — несомненно. Если подумать — превосходная партия для Оленьки! Так что же, начинать переговоры о помолвке, свадьбе?!

— Не будет! — широко улыбнулась Ольга.

— Я тоже хочу замуж за Андрея! — Татьяна присутствовала при разговоре и могла, если надо, проявить не меньшее, если не большее упрямство, чем любимый папа или "душенька Оленька". Отметив про себя благожелательное молчание отца (четырёх дочерей правильно выдать замуж ох как непросто — тем более, если они — царевны) и очевидные раздумья матери, она собралась отстаивать свои интересы всерьёз. — Почему ей можно, а мне — нет?

— Вам всего тринадцать, Татьяна Николаевна! — попыталась воззвать к её здравому смыслу мама.

— Уже тринадцать! И я люблю Андрея!! — Татьяна показала язык покрасневшей от возмущения сестре.

— Это так… наивно, чисто, благородно, — ухмыльнулся в усы Николай.

— Вот, папа! Я знала, что ты меня поймёшь!! — решила перейти в наступление Татьяна. — А ещё в Офире у императора две жены, а Андрей — совсем не женат, вот так!..

Ольга широко распахнула глаза, вовсю глядя на сестру: это меняло дело. Честно говоря, ей страшновато было бы одной на чужбине. Но вдвоём с сестрой…

— Боже, — собственная ладонь непроизвольно шлёпнула Аликс по щеке, — какие же вы у меня ещё дети!..

И вот теперь эти дети окончательно выросли.

— Надеюсь на вашу сдержанность и благоразумие, Андрей Константинович!

Да уж! Принц — взрослый человек, а у дочерей на уме лишь любовь. Что им опасения родителей?!

— Будьте уверены, Николай Александрович, Аликс!

Возвращение в Питер ставит семью под удар — так пусть хоть старшие девочки будут в безопасности. Он и Алёшку с младшими дочерьми оставил бы под опёкой Константина! Увы, это не возможно политически. Подобный шаг серьёзно обострит обстановку в стране и перечеркнёт все надежды убедить заговорщиков отказаться от плана свержения царя.