Между Москвой и Тверью. Становление Великорусского государства

Кн. Дмитрию пришлось отказаться от этой мысли и идти, куда ему новгородцы «путе показаша», – по всей вероятности, во Псков186. В ту же зиму прибыл в Новгород князь Андрей Александрович и «сяде на столе»187; он был еще в Новгороде, когда кн. Дмитрий пробрался в Переяславль188, готовя новую борьбу. С опаской от брата вернулся в. к. Андрей во Владимир, сопровождаемый новгородцами, и поспешил на Городец в Орду. Посадник Семен Михайлович, обеспечив Андрею безопасное возвращение из Новгорода, занял «засадою» Торжок и не допустил его захвата наместниками кн. Дмитрия, а Новгород обеспечил продовольствием на случай неудачи в обороне Торжка. Однако поворот отношений в пользу кн. Дмитрия уже намечен. Ему удалось собрать достаточные силы, чтобы встретить под Дмитровом тверскую рать князя Святослава Ярославича, московскую князя Даниила Александровича и войска Великого Новгорода и склонить противников к миру. Новые татарские силы, какие привел на него брат Андрей, принесли только разорение земле, но не укрепили великого княжения за Андреем. Кн. Дмитрий ушел в Орду к Ногаю и, вероятно, заручился помощью ногайских татар против золотоордынских союзников Андрея. Его возвращение сопровождается примирением братьев, несмотря на противодействие новгородцев: князья русские перешли на сторону Дмитрия189, который отразил союзных Андрею татар190, принудил его уступить себе и великое княжение, и стол Великого Новгорода, а затем расправился с его боярами: Семена Тонглиевича велел убить, других «изымал».

Однако ему не удалось закрепить свой успех на сколько-нибудь прочных основаниях и восстановить авторитет великокняжеской власти, расшатанный усобицей, разорительной для страны, злобной и суетливой, и еще более – поруганный татарским засильем при постоянном княжеском искательстве в Орде перед ханом, ее вельможами, баскаками и послами. Юный тверской князь «не вьсхоте, Михаил Тверской, поклонится великому князю Дмитрию и нача наряжати полки»191 и встретил у Кашина рать в. к. Дмитрия, который шел на него с братьями, с ростовским князем и с новгородским полком; но мир был заключен без боя192. Однако напряженность междукняжеских отношений и вражда к в. к. Дмитрию не улеглись и на этом мире, а смуты в Орде, где шла своя борьба за ханскую власть, создавали удобную почву для княжеских интриг и происков. В 1293 г. кн. Андрей Александрович поехал в Орду с жалобами на старшего брата, и его поддержали другие князья193. Хан Тохта дал Андрею свою рать на в. к. Дмитрия с братом своим Дюденем. И снова «замятеся вся земля Суздальская». В. к. Дмитрий бежал в Псков, татары, водворяя нового великого князя, пограбили Владимир и еще 14 городов, а Великий Новгород отклонил их дарами от разорения своих волостей и похода на Псков. Князь Андрей занял новгородское княжение, а кн. Федор Ростиславич – переяславское. Но изгнанный Дмитрий нашел опору в Твери. Туда он перебрался из Пскова и оттуда вел переговоры с братом. Переговоры кончились миром, условий которого мы в точности не знаем, но княжич Иван Дмитриевич получил Кострому, а Федор Ростиславич покинул Переяславль, разорив его пожаром: в Переяславль ехал из Твери кн. Дмитрий, да по дороге разболелся и умер194 в 1294 г.

Стол великого княжения занял Андрей Александрович. Его великое княжение полно раздоров; основной их мотив – спор о владении Переяславлем, а действующие силы – Тверь и Москва. Выступление этих «младших» городов как самостоятельных политических сил вскрывает значительность внутренних изменений, которые назрели в жизни Великороссии под оболочкой старой организации Владимирского великого княжества, разлагавшейся в смутах.

Кажутся бесспорными вотчинные притязания на Переяславль именно старшей линии Александровичей Невского. Однако в его судьбах определенно и ярко выступают две иные черты тех же традиций «княжого права», которыми создавались и эти притязания. Переяславль – отчинный город для всех Александровичей, – а возможен спор о том, принадлежал ли он в. к. Дмитрию «в вотчину» или как старейший во всей братьи – Александровичах Невского. А это создавало связь Переяславля с великим княжением, поддержанную другим, еще более важным стремлением отстоять за Александровичами преимущественное отчинное притязание на само владимирское великое княжение.

Князь Андрей Александрович отнимает – ханской милостью и вооруженной силой – у брата Дмитрия и стол великого княжения, и Великий Новгород, отнимает и Переяславль, который пытается передать, по своей воле, союзнику Федору Ростиславичу. Все в его действиях с традиционной точки зрения произвол – насилие, интрига, так как он «выбивает из земли» старшего брата, но совокупность его целей и домогательств не выходит, по-видимому, за круг обычных представлений о великокняжеской власти.