Между нами города (СИ)

Я понял, что не могу дать ей сейчас уйти, просто не могу. Догнал в несколько шагов, схватил и прижал к себе отчаянно, порывисто. Так, как хотел с самого начала, едва увидев, как она заполняет эти проклятые зачетки… но тогда я еще смог сдержаться, но теперь уже нет. Напряжение, что нарастало весь вечер из-за ее близости, что копилось и медленно превращалось в дикий ураган, наконец вырвалось на волю. Я уткнулся носом в ее волосы, вдохнул знакомый цветочный запах, поцеловал Надю в макушку. Сжал крепче, не в силах отпустить… и почувствовал, как она, сначала напряженная и чуть ли не каменная, начинает постепенно расслабляться в моих объятиях.

Не знаю, как долго мы вот так стояли, но я готов был не двигаться всю ночь, лишь бы только быть рядом с ней. И… она не оттолкнула меня сразу, поэтому в душе зашевелилась слабая надежда, которой еще час назад и быть не могло.

— Прости меня, Наденька, — пробормотал я, развернул к себе и начал лихорадочно целовать ее щеки, нос… легко коснулся губ, ожидая, что она оттолкнет. Но Надя все смотрела на меня темным взглядом, в котором было столько всего… я тяжело сглотнул, уперся своим лбом в ее, сжимая ее плечи. Думая, что не стоит на нее сейчас так набрасываться. Но какой там! У меня голова шла крутом просто оттого, что это она. Рядом. Позволяет себя обнимать. Поэтому я даже и не понял, в какой момент мы начали целоваться, в какой момент Надя начала мне отвечать. И было в этом что-то горько-сладкое, ведь умом я понимал, что ни черта она меня не простила, что ничего между нами не решено. Но я пользовался этим моментом на всю катушку.

В себя нас привел стук в дверь.

Стучали с таким бешенством, что сразу понятно – не первый раз уже.

Надя уставилась на меня совершенно шальными глазищами, и я даже решил – к черту стук, пусть хоть дверь ломают! Шагнул опять к Наде, но она отчаянно замотала головой и спросила отчего-то шепотом:

— Кто там, как думаешь?

— Может, дежурный объявился?

— Тогда надо открыть…

В этот момент жуткий стук повторился – чувак за дверью явно нетерпеливый.

— Стой здесь, я разберусь, — вздохнул я и отправился сначала на кафедру за ключом, а потом уже к двери. Ходьба давалась с трудом – поцелуи с Наденькой, они такие… всегда были такими.

На тот момент постучали еще трижды. Я распахнул дверь и практически злобно уставился на низенького мужичка средних лет. А он, в свою очередь, уставился на меня, как водится – с подозрением. В общем, мы сразу не понравились друг другу.

— А чем это мы тут занимаемся? — спросил он эдаким инквизиторским тоном.

— Выполняем задание Палыча… Виктора Павловича, — не без труда припомнил я имя физрука и не факт, что он правда Виктор. — Он оставил мне ключ, просил закрыть зал, когда задание будет выполнено.

— И что за задание?

— Важное и ответственное. Можете позвонить и спросить, если вам интересно. Я не вправе разглашать информацию о работе кафедры, — этим важным тоном я Надю пародировал – всегда, кстати, срабатывало, можно любую чушь при этом нести. Главное – держать лицо. А Палыч, к слову, вовсе не Виктор – я сейчас вспомнил, что он Виталий.

Но от моей уверенности мужичок стушевался и неуверенно кивнул:

— Чтобы за собой все выключили! А лучше – сообщите, когда уходить соберетесь, я сам все проверю, — он развернулся и ушел.

Надю я застал в гимнастическом зале – она спешно заматывала шею пушистым шарфом и надевала куртку. Увидев меня, вздрогнула, ее глаза расширились, словно у запуганного зверька. И столько всего было в ее больших глазах… и страх, и волнение, и желание, и вина за это самое желание. Но Надя все равно собирается сбежать – вот, что я понял. Но был слишком эгоистом, чтобы позволить ей это сделать. Я и так ждал ее целый год, и еще один день меня просто с ума сведет! Тем более после того, что было.

Я порывисто подошел к ней и сгреб в объятия:

— Только не убегай, хорошо? Дай хотя бы тебя проводить.

Надя долго молчала, но потом неуверенно кивнула.

— Обещаешь не сбегать, пока буду одеваться? — уточнил я. Мало ли – вдруг ее кивок мне почудился?

— Никаких тебе обещаний, Тихомиров, — ответила она со всей своей вредностью и вздохнула: — Иди уже, одевайся. А то мне жарко… и ты – жаркий. Невозможно с тобой рядом стоять.

На второй этаж в мужскую раздевалку я практически взлетел, а вещи схватил на ходу. На выходе взгляд вдруг упал в зеркало, и отразилось там просто нечто из космоса с одуревшим взглядом. Но я давно не находился на таком подъеме, а теперь появился призрачный шанс все исправить. Это ведь он? Пусть это будет он! Пусть она только выслушает до конца…

В результате у железной двери я оказался даже раньше самой Нади, которая появилась через пару минут. На меня она посмотрела с недоумением и головой покачала, скрывая улыбку. Так мы и пялились друг на друга, пока она что-то не спросила.

— Что? — уточнил я, потому что не расслышал.

— Тихомиров, спрошу еще раз: ты пьян?

— Ага. Тобой.

Надя закатила свои прекрасно-большие глаза:

— Фу, ну и пошлость! — осуждение в ее голосе явно было наигранным, она опять скрывала улыбку.

— Так что ты там спрашивала в первый раз?