Между нами города (СИ)

— Мне казалось, что была! Если ты такой приметливый, какого черта не сказал об этом сразу, а кинулся помогать и дверь вышибать? — поняв, что орать друг на друга мы можем долго, я сбавила обороты: — Ладно, достаточно. От холода мы не умрем, подцепим дверь чем-то и закроем как-нибудь.

— Гениальный план: чем-то, как-нибудь! В таких случаях говорят: надежен, как швейцарские часы!

— Пошел к черту.

— Сама пошла.

В итоге пошли мы оба, весьма недовольные друг другом. Я спустилась в тренажерный зал в поисках подходящей случаю железяки, которой можно будет захватить дверь и вернуть ее за место, а Тихомиров… надеюсь, что он правда пошел к черту, где ему самое место.

Болван.

ГЛАВА 5

Новое столкновение произошло в том же большом зале. Только на тот момент я связала все скакалки и сложила из них подобие каната, и как раз размышляла, куда эту конструкцию прицепить, чтобы она выдержала мой вес, но при этом длины хватило для спуска. Дверь я до сих пор не закрыла, температура в зале стремительно падала. Но это не беда, если скоро я выберусь.

Тихомиров подошел ко мне уже одетым – в теплой белой водолазке и брюках. Я быстро отвернулась, в очередной раз подумав, какой же этот гад симпатичный… и как легко я запала на его физиономию, не озаботившись остальным. Почему мою крышу не снесло от Лешки Лебедева? Он целый год намекал мне на симпатию, хороший мальчик, умный, положительный… такой не обидит. Не кинет ради веселой общажной пьянки в компании дружков и сомнительных девиц. Почему там, где замешаны чувства, отсутствует логика? Почему я, склонная все планировать, вляпалась внего? В Романа Тихомирова, который…

…взял мой «канат» из скакалок и вышвырнул его на улицу!

— Ты что творишь?! — я вскочила на ноги и высунулась наружу – «канат» тоскливо валялся внизу, задуваемый ветром. — Совсем уже?! Это был наш шанс выбраться!

— Ищи другой способ – я уверен, у тебя получится, — прозвучало ядовито.

— И что это, черт побери, значит?

— Значит, что я в тебя верю. Вперед, к свершениям! А я пока дверь закрою, чтобы мы тут не замерзли. А потом исправлю что-нибудь еще, ты же у нас так любишь все разрушать, не заботясь о том, что останется после тебя.

— Почему ты так со мной разговариваешь? — возмутилась я.

Тихомиров уставился на меня совсем уж недобро, хотя из нас двоих лишь у меня была причина на него злиться и намекать на разрушения, что он учинил. Это мое сердце было разбито, мои мечты рухнули, мои розовые очки слетели. Он как был собой, так и остался, с ним не произошло буквальноничего.

Мы так и прожигали друг друга злыми взглядами, пока Тихомиров не отвернулся, сделав вид, что его очень беспокоит чертова дверь. Хотя, быть может, так оно и было – дверь громко хлопала по кирпичной стене, терзаемая ветром, а в зал нет-нет, да залетали острые февральские снежинки. Но холод был последним, о чем я думала, мне вообще было жарко.

Значит, я люблю все разрушать, так он думает?

Это бесило до невозможности. Мое равнодушие как-то плохо работало с самого начала… но так всегда было рядом с таким обаятельным и забавным Романом Тихомировым.

У нас все быстро закрутилось, мы оба учились на третьем курсе, познакомились в начале сентября. Мы с Леськой тогда ловили последние теплые вечера и пришли на пляжную вечеринку, там был весь наш курс, если не весь универ.

Играла музыка, пахло летом, водой и чуть-чуть алкоголем. И пусть я совсем не пила, но когда ко мне подошел Рома, у меня закружилась голова. Он шутил дурацкие шутки (тогда они казались очень смешными, точно помню, что смеялась как последняя дурочка), много улыбался и не мог отвести от меня шального взгляда. Кажется, он сообщил, что умрет, если не получит мой номер телефона, но было очевидно, что я сама запала на него сразу. Думаю, мой взгляд тогда был не менее шальным. Так бывает, так случается всем известная любовь с первого взгляда. На самом деле это не любовь, конечно, а эйфория, ответная реакция мозга на резкий выброс эндорфина. Визуальная стимуляция и феромоны делают свое дело и часто это происходит с сумасшедшей скоростью.

Рассвет мы встретили, целуясь у реки. Потом часа два шли пешком до моего дома – Рома вызвался проводить, но именно пешком. Всю дорогу мы целовались. Все казалось нереальным, раньше я себе такого не позволяла и целовалась с парнями не раньше третьего свидания, перед этим прояснив все важные для себя пункты. Но с Тихомировым ничего не проясняла, некогда было, ведь я узнавала, что значит целоваться до опухших губ и совсем себя не контролируя, как дуреть от его запаха и взгляда.

— Увидимся завтра? — спросил он.

— Конечно.

Весь следующий день – воскресенье – мы провели вместе и едва смогли расстаться у моего подъезда. Этому во многом поспособствовала мама, позвонив мне раз сто с требованием вернуться домой, ведь завтра на пары. Мы с Ромой учились на одном курсе, но в разных корпусах, и даже это не помешало ему забегать в гости, чтобы украсть очередной поцелуй.