Между нами лёд (СИ)

Таня грустно усмехнулась, скрестив руки под грудью. Сейчас, когда Алексеева наконец начала эмоционально реагировать на фразы Громова, он понимал, что задел её.

— Какие из нас друзья, Женя? — не сдержалась она, задав этот вопрос так громко, что на них обернулась сидящая за соседним столом немолодая пара. — Я почти ничего о тебе не знаю! И я уверена, что на мои вопросы ты отвечать не станешь!

Громов повернул голову в сторону, недовольно посмотрев на людей, призывая их отвернуться, а затем снова перевел взгляд на партнершу. Она злилась. И даже злилась она очаровательно и по-детски.

— Друзья не узнают друг о друге всё сразу, — попытался улыбнуться Евгений, но у него не вышло ничего, кроме кривой ухмылки. — Они узнают постепенно.

— Месяц прошел, Женя! — всплеснула руками Таня, снова порываясь встать из-за стола и ненавидя себя за то, что сорвалась и показала Громову, что он своим разговором причинил ей боль. Ей было жизненно необходимо оказаться в своем номере. Одной.

— У меня некоторые… проблемы с доверием, — начал он, опустив взгляд и пытаясь объясниться. — Однажды я уже…

Было видно, что эти слова давались ему с трудом. Голос его, обычно бархатный и громкий, стал тихим и хриплым. Евгений как будто перешагивал через себя.

Но Таня его уже не слышала. Она надевала пальто, с трудом попадая в рукава дрожащими от злости руками. После она торопливо двинулась к выходу, но Громов поймал её за локоть.

— Мы не поговорили, — агрессивно констатировал он, смотря в блестящие глаза Тани. — Ты сама не хочешь меня услышать!

— Ты думал, что я вечно буду смотреть тебе в рот, ожидая откровений? — язвительно спросила она, резко вырывая руку и выходя из кафе, судорожно пытаясь вспомнить, как они сюда добрались, и как ей вернуться обратно в отель.

***

22:00

Остаток этого дня Таня провела в своем номере, с ненавистью просматривая новостные ленты социальных сетей. Несколько раз она порывалась посмотреть их с Женей прокаты, но в последний момент закрывала видеозаписи. Перед сном она решила послушать музыку и наткнулась на композицию, которая вполне могла бы стать песней для их показательного номера. Таня торопливо набрала Громову сообщение.

«Megaherz — Herz Aus Stein.»

Ответ не заставил себя долго ждать, так как Евгений всё ещё бодрствовал, лежа на кровати и пересматривая их с Таней прокат короткой программы, желая отыскать там ошибки.

«Сердце из камня? Ты на что-то пытаешься намекнуть?»

Алексеева грустно улыбнулась, быстро набирая ответ. Понимая, как, наверное, глупо переписываться с человеком, который находится буквально за стеной.

«Я не намекаю. Я открыто заявляю.»

Такой ответ мужчину задел. Он надеялся, что хотя бы Таня не будет подобного мнения о нем.

«Значит, будет тебе сердце из камня. Встречаемся завтра на льду в 9:30.»

***

Татьяне раньше никогда не доводилось исполнять показательный номер, в котором фигуристам дозволялось делать на льду всё, что им хотелось. И сейчас, когда они ставили его себе с Женей самостоятельно, Таня получала настоящее удовольствие от их полета фантазии. На время тренировки они даже забыли обо всем, что произошло вчера.

— Вот сюда прямо просится эффектная поддержка! — всплеснула свободной рукой Алексеева, в другой держа телефон и включая песню на определенной минуте. — Послушай! Такой мощный момент!

Громов задумчиво скрестил руки на груди, вслушиваясь в музыку. Ещё вчера, прослушав предложенную партнершей песню, он понимал, что доля истины в тексте прослеживалась, и Таня прислала её не просто так.

— Не хочу, чтобы это было лассо, слишком избито, — поморщил нос Евгений, размышляя, что можно придумать. — А, кстати, может, добавим после раскрута за одну руку совместное вращение?

Таня закусила нижнюю губу, пытаясь представить, какой переход можно сделать из первого элемента во второй. Она посмотрела на партнера, ожидая услышать ещё какую-нибудь идею, но увидела, как сосредоточенно он смотрит на её губы. Это напомнило обо всем, что успело между ними случиться, и вернуло плохое настроение.

— Не будет совместного вращения, — резко произнесла она, видя, как в глаза Громова возвращается осознание происходящего. — Будет параллельное.

— Почему? Параллельное сложнее совместного, — напомнил очевидное для них обоих Евгений. — Может, не будем рисковать на показательном? Оставим совместное?

Таня вздохнула, понимая, как много иронии в том, что озвучил Громов. Находиться параллельно человеку, который тебе нравится, действительно сложнее, чем быть с ним предельно близко, соприкасаясь телами.

— Мы оставляем параллельное, — строго произнесла Татьяна, удивляя подобной безапелляционной интонацией Громова. — И добавим выброс.

— Не сходи с ума, — отрицательно качнул головой Евгений, начиная заводиться. — Зачем такой риск? Ради чего? Чтобы травмироваться, не доехав до Олимпийских Игр?

— Я всегда справляюсь с выбросом, — повысила голос Алексеева. — И я хочу вставить его в номер. Или тут только твои пожелания учитываются?

— Выключи эмоции, Таня! — зарычал Громов.