Между небом и раем

Через два дня я возвращаюсь в университет. Мама сказала, что жизнь продолжается и что, чем быстрее я вернусь к привычному ритму, тем лучше.

Беременность совсем не заметна и почти не ощущается. Легкая тошнота по утрам — не в счет. Даже странно, что все проходит настолько легко. А ведь я была уверена, что после ужасного, подлого поступка Глеба будет гораздо хуже.

Но нет. Жизнь продолжается. Такая, как есть. С ежедневными лекциями, подготовкой докладов по макроэкономике. Мои друзья все так же веселятся после пар, и не только. И рядом с ними я почти забываю о своей обиде. Даже о беременности иногда забываю.

Но по ночам на меня наваливается горечь обиды. И дикое, нестерпимое желание прижаться к сильному телу, от которого так приятно пахнет мужчиной.

Быть может, даже дело не в Глебе, а в гормонах? В последние дни мне ужасно хочется секса. А сны превратились в настоящую пытку.

Каждую ночь я становлюсь героиней какого-то эротического шоу. Иногда я вижу Глеба. Но чаще там совершенно незнакомый мужчина. Иногда их даже двое. И они вытворяют со мной такие штуки, которые, уж точно, противопоказаны беременным впечатлительным особам. Каждый раз я просыпаюсь возбужденной и неудовлетворенной. Между ног пульсирует, спина и виски взмокли. А разрядки так и нет.

С каждым днем желание секса все невыносимее. Я уже начала фантазировать о нашем преподавателе по экономике. А он далеко не красавец! Даже стыдно за свои реакции, но ничего не могу с собой поделать.

Пару раз я удовлетворяла себя в душе. Но такого желанного облегчения все равно не получила. Мне нужно чувствовать крепкие мышцы под своими пальцами, запах мужчины, от которого будет кружиться голова и сводить низ живота приятной судорогой. Этого никакими играми в душе не заменить.

— О чем задумалась? — отвлекает меня Марк от размышлений. Боже, представляю, какое у меня сейчас выражение лица!

И снова краснею. Дурацкая привычка!

Я сижу на лавочке возле главного корпуса университета и делаю вид, что просматриваю ленту в телефоне. А на самом деле, вспоминаю свой сегодняшний непристойный сон.

Мне опять снился Глеб. Во сне он брал меня сзади, а я стонала так, что сотрясались стены. Потом я проснулась в поту и ощущая пульсацию между ног. И стало стыдно. Но как же в том сне мне было хорошо!

— Да так, ни о чем, — быстро возвращаюсь в реальность, где есть я и мое разбушевавшееся либидо. Вот только нет мужчины, способного его удовлетворить.

— Мы сегодня идем в кафе. Пойдешь с нами? — Марк плюхнулся рядом и закинул руку на спинку лавочки. Со стороны может показаться, что он меня обнимает. Но это не так, я держу дистанцию.

Мне нет нужды уточнять, кто еще собирается пойти. Вся наша компашка. Вся веселая четверка, с Марком во главе.

Первый порыв — отказаться. Но потом понимаю, что хочу пойти. Мне нужно развеяться, нужно вернуться к привычной жизни. Да, пускай, это продлится недолго. Ведь уже скоро живот станет заметен. А пока…

— Почему бы нет? — улыбаюсь парню.

Глава 33

Глеб

Гребаный же ты ад!

Переворачиваюсь в постели, пытаясь уснуть. Забыться. Хоть на пару часов.

Но даже во сне мне нет покоя. Маша снова и снова возвращается ко мне, чтобы посмотреть глазищами своими. И так хочется обнять, спеленать руками. Но потом взгляд на живот падает, и я опять себя одергиваю, просыпаясь.

Этот сон повторяется вновь и вновь уже две недели.

В квартире, где все пропитано этой девочкой, мне нет покоя. Надо бы съехать, да. Так было бы правильно. Только я все медлю, как мазохист какой-то. Иногда ловлю себя на том, что ее вещи из шкафа достаю, чтобы вдохнуть любимый запах.

Точно свихнулся.

Или это какая-то странная степень мазохизма? Хрен знает.

Дерьмово мне без нее. Жизни нет.

Еда не пахнет, сигареты не вставляют. Пиздец, как хреново.

А она, точно издевается, вещи свои забирать не спешит. Пару раз я даже за телефон хватался, думал, позвонить, напомнить. Но не решаюсь. Как наркоман, тянусь к ее вещам, чтобы почувствовать, что она рядом. Как за дозой, бля. Совсем с катушек слетел.

Ненавижу себя за это. И ее… ненавижу? Сам уже не знаю, ничего не понимаю. Тянет к ней со страшной силой. Но гордость не позволяет списать на тормоза ее предательство.

Моя маленькая девочка, любимая. Она так быстро ворвалась в мою жизнь, заполнила ее собой до отказа. И теперь стало невыносимо пусто.

Делаю несколько глубоких вдохов, прикрываю глаза, пытаясь все переварить. Нет, снова не помогает. И этот потолок надо мной все такой же, идеально-ровный. И кровать все такая же огромная для меня одного. И в квартире все так же пусто и невыносимо.

Ни хрена не переваривается в башке, боль не уходит. Не могу простить ее фальшь, обман ее подлый.

Как она могла? Как я повелся? Вот же идиот!

За свою жизнь должен был уже понять, что люди врут. Особенно женщины грешат этим. Но вот с ней, такой по-детски наивной, не ожидал. Как удар под дых, когда дышать не можешь, кислорода не хватает.