Между небом и водой (СИ)

– Гм. Ты болел. Лежал без чувств больше пяти времен. Мы извелись все, боялись за тебя. Лекарь, Эсайя Дестор – мама Ренотьё…Ты помнишь Ренотьё?

– Рена? Помню.

– Она каждую неделю приходила к нам, делала все, что могла. Но лекари не способны излечивать душу, а твое тело лишь находилось в глубоком сне…Мы кормили и поили тебя через трубочку, ты исхудал… И Рен тебя навещал.

– Я слышал голос…Женский…

– О! Это Нади. Она читала тебе сказки. Эсайя посоветовала нам побольше говорить с тобой, читать. И видишь, это помогло!

Не ответив на судорожную дедушкину улыбку, Найрон сел. Дедушка придержал его за плечо, но он отодвинулся.

– Я могу сам.

Преодолев легкое головокружение, он свесил ноги с кровати. Встал, опираясь на спинку, и прошлепал к окну. Прислонился к нему лбом, вглядываясь в прозрачно-разноцветный хаос струй, тянущихся от неба к воде и скалам. Время живых дождей. Еще через семь времен ему исполнится десять.

– Найрон, – обеспокоено сказал Мэлон, – я не думаю, что тебе можно так сразу вставать. Тебе нужно как следует прийти в себя, м-м-м, может быть, что-то вспомнить…

– Что-то – это смерть мамы? – холодно осведомился Найрон, не отрываясь от окна, – я помню о ней.

Последовавшая за его словами тишина показала, что дедушка растерян и не знает, что сказать. Найрон медленно развернулся. Так и есть, стоит и, растерянно моргая, теребит в руках подушку.

Что-то радостно щебеча, в комнату влетели Люцис и Крея. Застыли в дверях, уставившись на Найрона, проскакали через комнату к нему и, остановившись с двух сторон, наперебой затараторили:

– Найрон, как хорошо, что ты очнулся, теперь ты снова будешь учиться вместе с нами!

– А мы тебе сделали подарок! Вот!

Люцис протянул ему свежевыкрашенную игрушку – караванщика в синем плаще и с крошечным грезом в руке. Найрон рассеянно взял его, отвлекшись на еще одного человека, появившегося в дверях вслед за двойняшками – Вира. Тот, быстро улыбнувшись в своей манере, подошел к нему и встал рядом.

– Полагаю, раз вы соблаговолили прийти в себя, молодой человек, это дает нам всем надежду на то, что вы вернетесь к учебе? Или вы считаете, что столь долговременная потеря сознания должна быть воспринята мною, как уважительная причина для снисхождения к вам? – Вир вздернул бровь, продолжая свысока сверлить Найрона взглядом темно серых глаз.

Мэлон, раскрыв рот, двинулся было к ним. Но Найрон опередил его с ответом:

– Зачем же вам со мной возиться, если я так плох, как вы говорите?! – вызов в его голосе заставил дедушку поморщиться, но Вир тоже не дал ему вмешаться.

– Исключительно из хорошего отношения к вашим достойным родителям, и к уважаемым, – он слегка поклонился в сторону дедушки, – Мэлону и Нади Нотис.

– Моя мама верила в то, что я высший! – в голосе Найрона послышались металлические нотки. Он с удовольствием заметил, как неприятно вытянулось лицо Вира. Дедушка, наконец, успел вклиниться в их разговор и, взяв Вира под локоть, успокаивающе произнес:

– Учитель Вир, я думаю, что Найрону все же необходимо немного прийти в себя. Ему многое предстоит нагонять и вряд ли столь напряженное выяснение отношений поможет ему в этом. Давайте мы лучше вернемся с вами к тому вопросу о варанге…

Говоря это, Мэлон увел Вира на кухню, откуда вскоре послышалось гудение огня и стук выставляемой на стол посуды. Младшие, глядящие им вслед, дружно развернулись и на два голоса доложили:

– А мы слышали, что дедушка обещал подарить Виру варанга!

– Мне то что? – скупо обронил Найрон, крутя в руках караванщика.

– А он его задабривает! Чтобы Вир направил тебя в низшую школу! Даже если у тебя ничего не будет получаться! – им явно нравилось тараторить наперегонки. Если Люцис начинал фразу, Крея ее заканчивала.

– Вы еще не начали вместе ходить в туалет? – презрительно скривился Найрон, – если нет, то начинайте, это единственное, что вы еще делаете по отдельности.

Подойдя к столу, он бросил на него игрушку, и открыл шкаф. Выбрал свои домашние брюки и свитер, переоделся и вышел на платформу, над которой мерцал купол уплотненного воздуха, защищающего от дождя.

Глава 7. От живых дождей к сверкающему небу.

– А как ты собираешься это делать?

– Сам еще не знаю, – Найрон потупился, пролистывая не глядя, очередную книгу сказок. Они с Реном обсуждали его идею расспросить людей, последними видевших маму и найти того караванщика, который вез ее в Ругирит.

– Может…Может мои папа и мама это сделают? Я имею в виду, – торопливо поправился Рен, – что они могли бы взять нас с собой в город, а мы бы тихонько поспрашивали…

– А как мы объясним это им?

– Надо подумать…Слушай, а что, твой папа даже слышать об этом не хочет?

– Ему все равно. Я как-то предложил, стал говорить, что надо выяснить, почему и что с ней случилось… Стал орать: ты думаешь, я не выяснял, думаешь не расспрашивал?!

– Найрон, ну он ведь и вправду мог…

– Ничего он не делал! – его лицо покрылось розовыми пятнами, – Он маму не любил! И меня тоже! – Найрон отвернулся, чтобы Рен не видел выступивших слез и смахнул их ладонью.